Шон тоже чувствовал это. В атмосфере витало нечто опьяняющее. Оно призывало творить, веселиться, праздновать. Энджела безуспешно пыталась дать ему название. Она чувствовала себя везучей и гениальной; казалось, все идет, как надо, звезды были к ней благосклонны. Ее биоритмы вместе с биоритмами Шона отплясывали джайв. Что бы ни происходило, Энджела не могла сделать ни единого неверного шага. Она чувствовала: это не просто ее отношение к жизни. Все вокруг вставало на свои места гладко, как в хорошо смазанном механизме. Она без труда пересдала свою крохотную квартирку заведомо надежному человеку и даже получила скромную прибыль. Коробки с пленкой появились у Вейнтрауба в конторе все сразу. От метража, операторской работы и записей Энджелы Джек Вейнтрауб пришел в восторг, если не сказать больше. Он захотел, чтобы фильм смонтировали к завтрашнему дню (что всегда было добрым знаком), напредсказывал массу хорошего и завел разговор о следующем совместном проекте. Исходя из этого замечания, Энджела купила себе для вечеринки новое дорогое платье.
Идеальную картину портила лишь одна проблема. Небольшая: Перышко.
Кот стал пугливым. Непокорным. Не давался в руки. Не ел.
Энджела справилась у Марка, какую кошачью еду он давал Перышку. Он заверил, что брал ее из того ящика, который она оставила ему перед отъездом.
Поэтому она перепробовала целый ряд других, потом тунца и куриный фарш специального приготовления и, наконец, отчаявшись, попробовала открыть баночку красной икры. Безуспешно. Перышко явно не хотел есть.
— Но пять дней? — пожаловалась она.
— Может быть, его кто-то подкармливает, — предположил Шон.
— Уж скорее он заболел.
Энджеле было не по себе. Ее изводила неприятная мысль. Дом Шона был старым. И, как все старые дома, по ночам издавал звуки. Поскребывание. Царапанье. Шон объяснял это тем, что «дом оседает». Крысы, думала Энджела. Поэтому перед отъездом в Ирландию Шон разместил в стратегических точках небольшие мешочки с приманкой для грызунов. Не добрался ли до такого мешочка Перышко, гадала она.
Они проверили мешочки. Поврежденным оказался только один, лежавший в подвале, в шкафу с инструментом. Пластиковый пакет был прогрызен, половина рассыпчатого содержимого исчезла. Перышко никак не мог до него добраться. Но Энджеле все равно было тревожно.
— Может быть, он съел отравленную крысу?
Шон предложил отвезти кота к ветеринару. Но при их приближении Перышко заворчал, зашипел, а потом стрелой взлетел на росшую перед домом ель.
