Мимо проплыли приземистые кирпичные постройки, поезд замедлил ход. Папа рванул окно книзу, выглянул вперёд по ходу поезда и тут же крикнул под громкий стук колёс:
— Оля, ко мне! Быстренько!
Юрка замешкался. Оля, мама и папа заняли всё окно. Только в последнюю минуту ему удалось как-то протиснуться между ними, увидел тётю Катю — папину сестру, она смеялась, кричала что-то — что, разобрать было невозможно. Потом одним глазом заметил дедушку и бабушку. Дедушка махал рукой и кивал головой, бабушка стояла, расставив руки, будто собиралась обнять сразу всех, улыбалась и плакала.
Опять поплыли мимо постройки, поезд прогрохотал по мосту через реку и снова увеличил скорость.
Папа закрыл окно, погладил Олю по волосам:
— Ну, дочь, видела бабушку с дедушкой?
— Видела,— вздохнула Оля.— Там ещё были машинка, коник и маленькая коровка. И ещё тётя кричала. Мама, что тётя кричала?
— Что ты хорошая девочка, только очень капризная, и, если будешь и впредь капризничать, она не пригласит тебя в гости.
— Я не часто буду капризничать. Ладно, мама?
Юрка засмеялся и вслед за папой вышел в тамбур. Папа стоял у окна, глядел на зелёные поля и перелески и думал о чём-то не известном Юрке. Он даже пытался напевать что-то себе под нос, хотя вообще-то никогда не поёт, потому что ему ещё в детстве медведь наступил на ухо. Конечно, никакого медведя не было, просто взрослые так говорят о тех, у кого в песне ни складу ни ладу.
— Папа, ты — рад?— спросил Юрка.
— Очень.
— А почему?
— Потому что вернулся на родину. Тут же мне каждый кустик знаком...
— А «Журавлиная падь» — не родина?— спросил Юрка, опять вспомнив Славика и Кешу, оставшихся в «Журавлиной пади».
— Тоже родина. Везде наша советская земля. Только понимаешь, сын, у каждого человека есть на земле уголок дороже всех на свете. Как тебе объяснить? Допустим, много на свете мам, и все они хорошие, а вот твоя мама для тебя — лучше всех. Верно?
— Ага!
Папа опять глядел вдаль и думал о чём-то своём. Юрка тоже думал. О том, что лесов здесь поменьше, чем там, где осталась «Журавлиная падь», и сопок совсем нет. А деревень тут больше, куда ни глянь — деревни. Вон мальчишки на луг бегут, там у них футбольное поле... Сейчас как заиграют? О! Ударил один! А вратарь — прозевал... Дырка! Ни Кеша, ни Славик, ни он, Юрка, не прозевали бы. Что делают сейчас Славик и Кеша? Может, тоже гоняют в футбол, а может, пошли на рыбалку? Интересно, по-прежнему ли приходит в городок та задавака-белка? Если приходит, ребята найдут её дупло уже без него, без Юрки...
