— Как вам это удалось? — спросил Вена Аристокл.
— Очень просто. По твоему стародавнему приказу, детей отправляющихся на Землю предписывалось прямо на космодроме проверять на ДНКа. Вот, так и попались голубчики, под чужими документами. Группа из Эймоса отправлялась на Землю для оздоровления. Что теперь делать с руководителем группы?
— Да, Господи, отпусти его. Какой теперь смысл?
— А, как же поддельные документы, потом он связан с Эрикондами.
— Мы все с ними повязаны. Разве это сейчас важно? Смотри: в Итее есть что-то наше, а вот Олежка, чисто Землянин. Её отродье.
По его лицу прошла тень, он тихо проговорил:
— Надеюсь, она не скоро выйдет оттуда.
Вен вздохнул и, опустив голову, прочистил горло.
— Кстати, Аристокл, ты слышал ещё одну новость из Эймоса?
— Повышение зарплаты?
— У Эриконда родилась дочь.
Аристокл задохнулся от удивления.
— Этот старый хрен ещё и на это способен?!
— Как видишь.
— А, знаешь, как я его понимаю в этой ситуации. Я ж не представлял раньше, что это такое, иметь детей. Я благодарен судьбе, Вен, за то, что у меня, их теперь двое. И я каюсь, каюсь как никогда, что не видел Итеи раньше, когда она была рядом. Нет, моя жизнь теперь стопроцентно изменится. Ты посмотри туда, какие они!
Вен не видел Аристокла таким с тех пор, как умерла Итея Флокки. Вечная складка на переносице разгладилась, и он вновь стал выглядеть на свои двадцать семь лет. Вену не хотелось портить ему настроение, но всё же.
— Аристокл, пока я не ушёл, я хочу знать, что там у тебя с Фракками?
Аристокл переменился в лице, будто спустившись с небес на землю.
— Война, Вен. Как бы дотянуть до начала мирового конгресса.
— На счёт конгресса хочу предупредить, надо быть готовыми ко всему.
— Подскажи, что можно предпринять? Как повлиять на решение конгресса?
— Любые добрые дела зачтутся, например, амнистия.
— Ну, да, скажешь тоже. Уже не раз делали и чего добивались, только повышение преступности.
— Ну, выпусти какой-нибудь указ, повышающий бдительность граждан, но амнистию проведи.
Аристокл очень внимательно посмотрел на Вена.
— Это ты за кого радеешь? Та толстая Землянка опять будет путаться у меня под ногами?
— Стоп, — осадил его Вен, — с какой стати она будет путаться, ты ей не муж, да и детей она тоже лишилась. Что ей здесь делать, усиль охрану детей, вот и всё. А для себя чисто, по-человечески рассуди: дети здесь, а мать? Да и не такая она теперь толстая, — заключил Вен.
Меньше всего Аристокла интересовала их мать чертыхающаяся, чего-то добивающаяся, неуклюжая землянка, он поморщился, вспомнив её. Что она теперь может? Ничего.
