– Салли, – прервал ее Кришна. – Я предлагаю тебе обдумать идею, что заговор – за неимением лучшего слова – укоренился глубже, чем ты предполагаешь. Что проблема кроется не в противнике извне, но в наших собственных мозгах. В частности, что пришельцы – это искусственный психомиметик, который ты ввела себе, когда все начиналось.
– Нет. Нет, слишком много доказательств. Все складывается! Пришельцам необходим способ не только скрыть свою внешность, что осуществляется с помощью скафандров, но и замаскировать психологические отличия, что достигается всеобщим безумием. Так они могут неопознанными находиться среди нас. Разве враг-человек мог бы обратить все население Бутстрэпа в рабов? Немыслимо! Они могут читать наши мысли, как книгу. Если бы мы не защитились шизомиметиками, они извлекли бы все наши знания, все секретные военные разработки…
Слушая ее, Гюнтер невольно представлял, что сказала бы на этот бред Лиза Нагенда. При мысли о ней он скрипнул зубами. Точь-в-точь автомат, о каком тогда говорила Чанг. Он невольно усмехнулся в свой адрес.
Екатерина ждала у подножия лестницы. Руки у нее заметно дрожали, и голос тоже чуть дрогнул, когда она спросила:
– Что это рассказала мне КУП насчет шизомиметиков? Кришна, кажется, изготовил какое-то лекарство?
– Они у нас! – приглушенным от счастья голосом сказал Гюнтер и поднял канистру. – Все позади, мы можем излечить наших друзей!
– Дай взглянуть. – Екатерина взяла у него канистру.
– Нет, погоди! – вскрикнула Гамильтон, но было поздно.
Кришна у нее за спиной спорил с Чанг по поводу интерпретации последних событий. Ни он, ни она даже не заметили, что шедшие впереди остановились.
– Назад! – Екатерина сама быстро отступила на два шага и напряженно добавила: – Я не хочу осложнений. Но мы обязаны во всем разобраться, и, пока это не сделано, никто не должен ко мне приближаться. Это касается и тебя, Гюнтер.
Начали собираться затронутые. Они выходили на лужайку по одному, по двое, потом десятками и дюжинами. К тому времени, как стало ясно, что их через КУП вызвала Екатерина, стена тел отделила Кришну, Чанг и Гамильтон от нее и Гюнтера.
Чанг стояла как статуя. Под шлемом ее скафандра шла работа мысли: она пересматривала свои теории, пытаясь включить в них новое событие. Внезапно она захлопала руками по скафандру, нашаривая пропавшие канистры. Она уставилась на Кришну и дрожащим от ужаса голосом произнесла:
– Ты один из них.
– Конечно, я не… – начал Кришна, но она уже повернулась и бросилась, спотыкаясь, вверх по ступеням.
