— Ну, сейчас что-то будет, — сказала рыжая тетка, беря на поводок эрделя.
Экс бросился на меня прямо с земли, я шагнул в сторону, и он, не удержавшись, пролетел вперед несколько метров.
— Взять его, Экс! Фас!
— Ой, не надо, дяденька…
Бельгиец уже разворачивался для атаки. Я знал, что будет дальше. Эх, потомки, у вас здесь кто больше, тот и молодец. Эволюция.
Экс летел на меня. Большой, черный, взбесившийся от злости.
Тоненько вскрикнула Наташка.
Было инстинктивное желание уступить дорогу и сбоку рвануть клыками шею. Я подавил. Но с трудом.
Я прыгнул с места, когда Экс был в паре метров. Мы сшиблись в воздухе, я ударил плечом и грудью. Под звон медалей, бельгиец закувыркался по траве. Не давая опомниться, я ударил еще раз, потом еще. Я катил его, как мяч в сторону пузатого хозяина. Дядька выронил пиво, мешок с костями, взмахнул цепью и бросился спасать своего чемпиона. Я оставил Экса и, припав к земле, пошел на хозяина. Собаки так не нападают. Видно я здорово разозлился, если подсознание взяло верх. Цепь, свистнув, пролетела над головой. Я метнулся вперед и перекусил ее прямо возле пальцев пузана.
Дядька от неожиданности попятился, споткнулся и рухнул прямо на упаковку с пивом.
— Амур, нельзя! Фу!
Я остановился, но адреналин кипел в крови. Наташка смотрела на меня круглыми глазами.
Пузатый дядька, отряхиваясь и бормоча, что меня надо держать в клетке, побежал искать своего чемпиона, а собаководы как стояли, так и продолжали стоять, разинув рты.
Я поджал хвост и на полусогнутых пошел к Наташке.
— Ты что, Амур… ты что это, а? Как это?
Я не буду больше, Наташ, не ругай меня.
— Пойдем-ка домой, реликт.
Дворняжка я! Никакой не реликт! Ну, посмотри же…
— Пойдем, пойдем.
Она взяла меня на поводок и потащила с площадки. Пока мне выговаривали, красивые кости из «Собачьего пира» уже подъели. Проходя, я понюхал пустой мешок. Пахло вкусно…
— Мам, я сама видела! Вот такую цепь перекусил! — Наташка показала на пальцах, какой толщины была цепь.
Не слушай ее, мама Таня! Такой цепью слона удавить можно, а эта цепочка была тоненькая и ржавая!
— Ты не придумываешь?
— Да нет, точно. Там все так и обалдели!
Мама Таня покачала головой.
— Да-а… Может, все-таки Алик прав, а?
Они сидели на кухне за столом. Наташка нахмурясь разглядывала меня, будто в первый раз увидела. Я распластался на полу, положив голову на лапы, и пытался выглядеть несчастным и обиженным.
— Ну-ка, Амур, чем ты там цепь перекусил, — мама Таня присела рядом со мной и пальцами приподняла мне губу. — Зубы, как зубы. Белые, красивые. Вполне собачьи зубы.
