Победил Александр Луговой | страница 134

Люся все дальше отвлекала Александра от грустных мыслей, без конца выискивая новые темы разговора: журнал, ее собственные тренировки, институт, экзамены, планы на лето...

Когда они подошли к его дому, Александр совсем успокоился.

Действительно! Что, в конце концов, на этом первенстве свет клином сошелся, что ли? Не будет разве других соревнований? Слава богу, он ведь не собирается заканчивать своих спортивных выступлений. У него еще все впереди, он еще только в начале пути. На этом пути его ждут, наверное, не только неудачи. Станет он еще и чемпионом города, и страны. Да, да, станет. Это одно из его самых страстных желаний, его мечта, да просто его долг, наконец! Он обязан добиться этого. И добьется!

Этот вечер ничем не отличался от всех других вечеров. И то, что именно сегодня произойдет событие, которое перевернет всю его жизнь, Александр, конечно, не предполагал.

Он был приглашен к Люсе (вернее, к Нине Павловне) на традиционный «чай». А потом они должны были идти на дежурство — сегодня их время было с десяти до двенадцати. Люся прямо сказала Александру:

— Веселого на «чаю» будет мало, Алик. Подозреваю, что маман хочет тебя утешить. Она очень переживала, чуть даже сама не пошла на финал. Я ее еле отговорила. Представляешь, только ее нам бы там не хватало. Но она считает, что ты убит горем, и, разумеется, никто не сможет тебя так хорошо утешить и вернуть тебе былую радость к жизни, как моя мама с вареньем и коржиками вкупе. Так что приготовься. Ничего не поделаешь.

Но Александра не пугала эта перспектива. Он уже примирился со своим проигрышем, хотя нет-нет, да и чувствовал легкий укол: черт возьми, ведь так близко был к победе. Ну да ладно, у него впереди вся жизнь, чтоб заниматься самбо. Успеет он еще и первенство Москвы выиграть, а то и страны. Да, да, еще ничего неизвестно. Этот проигрыш ведь ни о чем не говорит. Он-то знает ему цену.

И потом слишком много было у него хорошего. И в редакции. И с Люсей. Все это время, все соревнования, а особенно после них она была такой хорошей, такой понимающей. Он просто не знал, что она может быть такой. Нежной и мужественной. Она не занималась слезливыми утешениями и не изображала равнодушия: «подумаешь, проиграл, дело большое!» Она нашла тот единственно верный тон — деловой, спокойный, — какой в эту в общем-то грустную для Александра минуту мог принести ему облегчение.

Она не избегала разговора о его неудаче и в то же время умела отвлечь его мысли. Люся оказалась словно вдруг взрослей и опытней Александра. Словно мудрей.