Он кивнул на большой деревянный сундук в углу, под откинутой крышкой которого до самого верха громоздилась беспорядочная куча ножей всевозможных размеров и фасонов.
Оставалось только надеяться, что этот склад оставался глубокой тайной для большинства приютелей.
— По-моему, хранить столько этой дряни просто опасно, разве нет? Что, если бы Бен, прежде чем свихнуться и накинуться на меня, сначала наведался сюда?
Минхо вытащил из кармана связку ключей и позвенел ею:
— Ключи есть только у особо выдающихся личностей.
— Всё равно...
— Кончай скулить и выбери себе парочку. Убедись, что они удобны и остро заточены. Потом мы отправимся на завтрак и заберём с собой ланч. Прежде чем мы выйдем в Лабиринт, я хочу показать тебе Картографическую.
Томас ошалел, услышав, что скоро ему предстоит посетить загадочный бетонный бункер — он сгорал от любопытства с того самого момента, когда впервые увидел, как исчезают за грозной стальной дверью возвращающиеся из Лабиринта Бегуны. Он выбрал короткий серебристый кинжал с эбонитовой рукоятью и нож с длинным чернёным лезвием. Впрочем, при мысли о том, для чего ему в Лабиринте может понадобиться оружие, его энтузиазм несколько остыл.
Через полчаса, сытые и при полной выкладке, они стояли перед клёпаной стальной дверью Картографической. Томас пританцовывал от нетерпения. Солнце уже светило во всю свою мощь, и приютели суетились вокруг, готовясь к очередному трудовому дню. В воздухе стоял запах жарящегося бекона: Котелок и его команда сбивались с ног, стремясь набить едой десятки голодных молодых животов.
Страж Бегунов отпер дверь и принялся вращать колесо-рукоятку, пока изнутри не послышался отчётливый щелчок. Минхо потянул на себя, и тяжёлая стальная плита с громким визгом отворилась.
— Только после вас! — с насмешливой галантностью поклонился Минхо.
Томас безмолвно шагнул внутрь. Любопытство смешалось в нём с некоторой опаской, и ему пришлось напомнить себе, что неплохо бы опять начать дышать.
Воздух в тёмной влажной комнате пах плесенью и медью. Запах меди был так силён, что вызывал в памяти далёкое туманное воспоминание о вкусе однопенсовых монеток в том нежном возрасте, когда дети тянут в рот всё, что ни попадётся под руку.
Минхо щёлкнул выключателем, и под потолком замигали лампы дневного света. После того как они разгорелись, обстановка комнаты стала видна в мельчайших подробностях.
Прежде всего, Томаса поразила простота этой обстановки. Картографическая представляла собой квадрат со стороной в двадцать футов, ограниченный гладкими бетонными стенами. Точно посередине стоял деревянный стол, а вокруг него — восемь стульев. На столе, напротив каждого стула лежала аккуратная стопка бумажных листов и несколько карандашей. Кроме того в комнате находилось ещё восемь сундуков, по два около каждой стены, очень похожих на тот, в котором хранились ножи в оружейном подвале, вот только их крышки были плотно закрыты.
