— Кроме нескольких парней, сидящих на самом верху.
— Именно! Именно так. Парни, сидящие наверху, получают все. Они купят всех за эту выдумку всеобщего равенства, но за закрытыми дверями у них будет вечный праздник с хорошенькими куколками, лучшими напитками и шикарными автомобилями. Ничего ни для кого, кроме самых важных шишек. Никакого тебе взаимного обмена, только хапают, причем хапают немногие. Под маркой неизвестно чего, называемого равенством. Это самое большое жульничество в мире.
— Это же неправильно!
— Совершенно неправильно, Фрэнки. Это антиамериканская затея. А молодой кубинец, о котором я упомянул, — адвокат, не имеющий практики; он лишь шляется повсюду, произносит речи, собирая приверженцев и не забывая между делом переспать с той или иной девочкой. Женщины липнут к нему, словно мухи к спелому ананасу. И, как ты понимаешь, именно он должен извлечь наибольшую пользу из того хаоса и беспорядков, которые случились позавчера.
— Его нужно притормозить.
— Фрэнки, предположим, я скажу тебе, что полицейские топтуны видели его в доме Колорадо за день до покушения. Он стоит за всеми этими событиями. Он мозг, в котором рождаются замыслы. Он дает распоряжения, а всякие тупицы делают дело, лезут в огонь и, случается, сгорают.
— Ублюдок! Пулю в башку — вот и все, чего он заслуживает.
— Ты мог бы это сделать?
— И глазом не моргнув. Это я умею лучше всего.
— Хорошо, Фрэнки, мой мальчик. И вот тут-то ты и наладишь отношения с капитаном Латавистадой.
— Ну?
— Ну. Ведь он из военной разведки, так что приглядывать за этим парнишкой — как раз его работа. Боюсь, адвокатишка окажется слишком скользким, чтобы ты справился с ним сам, без помощников. Ты ни за что не сумеешь загнать его в угол. Фрэнки, это его город, а не твой. А вот Латавистада знает здесь все закоулки. Он сможет тебе помочь. Думаю, что вдвоем вы справитесь. Фрэнки, это, наверно, та самая работа, ради которой ты родился на свет. Ты сможешь полностью сосредоточиться на ней и на время забыть о деле, касающемся Бенни Сигела? Это называется дисциплиной — самая трудная вещь из всего, чему приходится учиться. Но я знаю, Фрэнки, что ты сможешь сделать все, что нужно. Я верю в тебя. Наступит и такое время, когда мы предъявим счет убийце Бенни, но перед этим необходимо выполнить работу, и ты как раз тот человек, который лучше всего справится с нею, правда, Фрэнки? Затем по нашему плану идет дело, касающееся домов терпимости и того, кто будет ими управлять. Конечно же, это будешь ты, Фрэнки, под моим руководством и при помощи капитана. Знаешь, Фрэнки, иногда мне кажется, что все это было запланировано кем-то, кто обладает всепроницающим видением. Скажи, Фрэнки, ты и впрямь готов к работе?
