Проехав около четырех миль, мы остановились перед воротами, преграждавшими въезд на частную дорогу, которая представляла собой лишь две колеи, проложенные между деревьями. На воротах висел знак: "Охраняется. Въезд запрещен". Я подумал, что здесь, вероятно, расположен заповедник частного охотничьего клуба, членом которого является ее муж, но она ни словом не обмолвилась об этом. Недавно по этой дороге уже проезжала машина, может быть, вчера или позже, разрушив своими колесами подсохшую корочку земли на колеях.
Я вышел из машины, чтобы открыть ворота, и мы проехали еще с милю, после чего дорога внезапно оборвалась. Моя попутчица остановила машину.
— Приехали, — заявила она.
Это было прелестное местечко, и в ту минуту, когда она выключила мотор "кадиллака", звенящая тишина охватила нас. Под густыми кронами деревьев, свисавшими над водой, стоял большой плавучий дом, а позади него сверкала на солнце обширная поверхность озера.
Она открыла багажник, и я достал оттуда свой акваланг.
— У меня есть ключ от плавучего дома. Там вы можете переодеться, — сказала она.
Она пошла впереди, показывая дорогу. Ее высокие каблучки четко постукивали по досками причала вдоль берега, и вся ее стройная спортивная фигурка составляла волнующий контраст с этим диким, забытым богом и людьми уголком.
Дощатый пол у правого борта плавучего дома переходил в длинный мол, который вдавался далеко в озеро.
— Я, пожалуй, оставлю акваланг здесь, — произнес я. — Мне хотелось бы сперва осмотреться.
Она молча кивнула. Мы свернули на мол, и передо мной открылась озерная гладь. Мол вдавался футов на тридцать и у конца его были привязаны две небольшие двухвесельные лодки. Озеро было шириной около сотни ярдов. Абсолютно спокойное, оно сияло под солнцем между густыми стенами деревьев, обступивших его со всех сторон, а в двухстах ярдах впереди виднелся широкий мыс.
— Утиная заводь как раз за этим мысом, слева, — сообщила она.
Я с сомнением взглянул на нее:
— И он не имеет ни малейшего понятия, где у него вывалилось ружье?
Она покачала головой.
— Нет. Это может быть в любом месте между пристанью и мысом.
Мне все это продолжало казаться странным, но тем не менее я ничего не сказал, кроме как:
— О'кей. Что ж, пожалуй, можно начинать. Вам придется плыть со мной в лодке, поэтому лучше бы вам переодеться. Эти ваши посудины довольно грязные и сыроватые.
— У меня, кажется, есть где-то в доме старый купальник. Я пойду надену его.
— Ладно. Я жду.
