.
Командующий авиацией в начальный период республики, он вскоре оставил этот пост, будучи избранным в Учредительные кортесы в июне 1931 года. Он всецело отдался политической деятельности, но эта деятельность носила весьма странный характер. На первых порах он примкнул к группке ультралевых депутатов, возглавлявшейся Бальботином, которых в кортесах выразительно прозвали «кабанами». Их демагогические выступления успешно использовались реакцией во вред республике. Однако после победы правых в 1933 г. Рамон качнулся вправо, весьма цинично объяснив перемену своей позиции: уж если выбирать между тем, чтобы ему давали касторку или он ее давал, то предпочитает последнее.
А до этого еще должно было пройти время.
Пока же Франко больше беспокоила его собственная судьба: у него не было сомнения в том, что Республика прервет его стремительную карьеру. И он не ошибся. 12 июля 1931 г. последовал приказ Мануэля Асаньи, военного министра тогда еще Временного правительства, о закрытии Академии. Из шести военных Академий оставались всего две: в Толедо и Сеговии.
Три дня спустя Асанья записал в дневнике: «Краткая речь генерала Франко перед кадетами Высшей академии в связи с окончанием курса была исключительно враждебной по отношению к правительству»[23]. Франко не был одинок в своем негативном восприятии Республики.
При анализе комплекса объективных и субъективных причин, способствующих политической поляризации армии, следует иметь в виду ее особенность, отмеченную в свое время Сиснеросом: «Воспитание и атмосфера, царившая в армии, способствовали формированию таких взглядов, которые легче поддаются отклонению вправо, чем влево»[24].
К моменту установления Республики испанская армия по технической оснащенности была одной из самых отсталых в Европе. Выступая в кортесах 30 июля 1931 г., Асанья, разъясняя суть военной реформы, объявил, что армия должна быть модернизирована, а ее офицерский состав сокращен, что дало бы немалую экономию и свело бы к нулю преторианский характер армии, который начал складываться еще в эпоху наполеоновских войн. В армии континентальной Испании согласно реформе должны были остаться 7600 офицеров (на 105 тысяч солдат), в марокканских войсках — 1700 офицеров (на 42 тысячи легионеров). Количество генерал-майоров было сокращено до 20, бригадных генералов — до 64, а чин генерал-лейтенанта упразднен. Асанье не удалось осуществить задуманное. Он успел частично сократить офицерский корпус. Однако возможностью подать в отставку воспользовались в первую очередь демократически настроенные офицеры, жаждавшие принять активное участие в созидательной работе республики и ее институтов.
