Вытащив из-под лавки сундук, Егор распахнул крышку:
— Посейчас вам рубахи сыщем… Вона! Одевайтеся, да поговорим, покуда супружница ушицу спроворит.
Путники не заставили себя долго упрашивать, быстро натянули любезно предложенные хозяином рубахи, а вот насчет обуви, увы… ну, не брать же с собой резиновые сапоги и кеды? Пришлось там, на островке, оставить.
Пока Эйна возилась во дворе у летней кухни, гости и хозяин степенно беседовали, лениво потягивая квасок из голубики с черникой. Или лучше сказать — морс. Больше говорил Ратников, умело уводя нить разговора в сторону от Торопца, где ни он сам, ни Олекса отродясь не бывали. Поговорили про погоду, про лихих людей — «шильников», — потом Миша принялся рассказывать про Господин Великий Новгород, где бывал якобы по торговым делам.
Егор слушал раскрыв рот — понятно, в деревнях такие разговорчивые гости появлялись нечасто. Вообще, в средневековье чужаков не жаловали… но послушать любили.
— Ай, неужто каменный храм-то? — удивленно бил себя по коленкам хозяин.
— Конечно, каменный! И еще много каменных церквей в городе есть.
— Иди ты!
— А еще…
— Погодь, погодь, не рассказывай… Пойду, гляну — как там супружница?
— Ну, ты! — едва Егор вышел, Миша неприязненно посмотрел на Олексу. — Чего воды в рот набрал? Давай, давай, рассказывай тоже, я же не могу за двоих языком ворочать.
— Ой, батюшка! — явно обрадовался парнишка. — Так ты бы только сказал! Я много чего порассказать могу… Да боялся тебя перебить, милостивец!
— Боялся он, — Ратников хмыкнул. — Чего другого бы лучше боялся…
Ничего! Вечером настал и черед Олексы — после ушицы явились «на беседу» самые уважаемые мужики и парни, да и Тимофей Овчина самолично пожаловал, а как же! Торговых гостей всем было интересно послушать.
И уж Олекса их ожидания не обманул — молол языком так, что даже привычный к российскому телевидению (хотя за последнее время и немного отвыкший) Ратников давно уже потерял нить беседы: юноша рассказывал то об одном, то резко перескакивал на другое, потом — на третье, затем снова возвращался к первому… Клиповый подход, мать его за ногу!
А как Олекса описывал «шильников», якобы лишивших «добропорядочных господ купцов» честно заработанного прибытка! Как он их крыл…
— Раскудрит-твою через так разэтак в перду за морду через сапоги на ногу голенище!
Вот так примерно. Не только у Миши уши вяли — Егор давно сплавил женушку к соседям. А нечего тут мужские разговоры слушать! Еще чему плохому научится. Особенно от этого, молодого… ишь, как заковыривает, экими загогулинами словеса пускает! Молодо, однако не зелено… Отнюдь! Ишь ты…
