- Так что же случилось?
- Вы же знаете, музей сейчас закрыт. Но тем не менее кто-то взломал дверь моего кабинета. Я бы сказал, топором, если бы был уверен.
- У вас хранится там что-нибудь ценное? - спросил Яков.
- Если вы имеете в виду материальные ценности, то ничего подобного! Там документы, научные разработки сотрудников и подобное тому.
- Пойдемте посмотрим.
Дверь была взломана грубо, непрофессионально. Но в комнате сохранился относительный порядок - я ожидал худшего.
- Посмотрите, что пропало, - Яков пропустил Афанасия Ивановича, мы остались в дверях. - Осторожно, осторожно, старайтесь ничего не трогать. Письменный стол у вас запирается? Тоже взломан? Ну что? - спросил он через некоторое время.
- Странно, - вздохнул Афанасий Иванович, устало опускаясь в кресло. Кажется, все на месте, но кто-то посторонний все-таки был, что-то искал.
Яков вошел, бегло осмотрелся и остановился у сейфа.
- Ключи у вас?
- Да, да, - поспешил Староверцев. - Вот они.
- Откройте и посмотрите.
- Здесь вообще порядок.
- Так, так, так, - проговорил Яков. - Был, искал, но, - он поднял палец, - но очень осторожно, будто не хотел, чтобы догадались, что именно искал, да? Дверь-то он изуродовать не постеснялся.
- Да, да, именно так и мне показалось. Вещи на своих местах, но заметно, что их трогали.
- Вы уверены, что ничего не пропало?
- С абсолютной уверенностью сказать пока не могу.
- Я тоже, - хмуро заметил Яков, снимая телефонную трубку.
После того как он вызвал эксперта, мы еще раз внимательно осмотрели музей, правда, без особых результатов, и вышли на заднее крыльцо.
- Это, видно, та самая "галдарея", о которой говорила тетка Маня? спросил Яков.
- Вы правы - это галерея, - поспешно ответил Староверцев. - Она была построена над оранжереей. Та уже давно заброшена, ею много лет не пользуются. По преданию, она связывала дом с флигелем, где граф держал своих... м-м-м... наложниц. Он проходил к ним среди диковинных цветов и, видимо, считал это очень романтичным.
- Так, так, так... Ну что же, - неопределенно высказался Яков.
- Товарищ Щипцов...
- Щитцов, - поправил Яков.
- Ох, простите, у меня очень плохая память на имена, - смутился Староверцев. - Скажите, пожалуйста, когда все это кончится?
- Скоро, - неожиданно ответил Яков.
Темнело. Яков включил свет, сладко потянулся и повалился на кровать.
- Ты бы хоть ботинки снял, - возмутился я.
- Они у меня чистые, не видишь? - возразил Яков. Он поставил на круглый живот пепельницу (консервную банку), сунул в рот папиросу и заложил руки за голову.
