Он не знал, что отвечать, как вести себя, но в это время раздался стук в дверь.
— Наш староста, — сказала Ева.
Данецкий вошел сияющий и беззаботный, несколько фамильярный, но не лишенный хороших манер. Под мышкой у него была внушительных размеров коробка.
— Целую ручки, пани Ева! Приветствую вас, коллега!
Вручил женщине коробку.
— Пара мелочей, которые удалось достать не по распределению, дорогая пани Ева.
— Фу, подкуп! Взятка! Хотите с моей помощью решить какой-нибудь вопрос?
— Не надо так шутить.
— Я всегда шучу и всегда говорю серьезно. Пойду на кухню, а вы здесь поразвлекайтесь немного без меня.
Глаза у поручника Данецкого были узкие и бесцветные; пухлые пальцы гладили бутылку; он разливал вино умело и осторожно.
— Работаем вместе, — посетовал бывший староста, — но как-то до сих пор не довелось… Ну, зато теперь, дорогой коллега, выпьем за наше здоровье и за наше великое дело!
— Может, достаточно одного тоста — за здоровье? — заметил сухо Радван.
Данецкий удивленно взглянул на него.
— Выпьем. Собственно говоря, — сказал он спустя минуту, — я давно хотел вас спросить: вы сын майора Радвана?
— Да.
— Я знал вашего отца. Был тогда щенком… Служил в его полку. Вот это были времена! — Снова налил. — Вы уже другое поколение, а мы были романтиками.
— Что вы хотите этим сказать?
— Расходуй силы в зависимости от намерений. Оказалось, что в своих намерениях мы зашли чересчур далеко.
— А может, люди до них не доросли.
— Теперь, коллега, нам необходим реализм, на каждом шагу учимся здесь этому. И доверие. Ну, взять хотя бы меня: неужели я не заслуживаю полного доверия? Только из-за того, что занимал до войны какую-то должность? Все работали. Я доверяю политике Верховного… Я давно хотел вам сказать, что на таких, как я, генерал может рассчитывать.
— А почему именно мне?
— Сыну майора Радвана, который был другом Сикорского.
— Я был лишь одним из офицеров его секретариата.
— Разумеется, разумеется, — поспешно подтвердил Данецкий. — Выпьем еще? Вы уже читали нашу записку о военном положении России? Как она вам нравится?
— У меня несколько иное мнение, чем то, которое содержится в записке, и я изложу его майору Высоконьскому. Но здесь, наверное, не место обсуждать эти вопросы.
— Разумеется, разумеется, хотя квартира пани Евы абсолютно безопасна, я гарантирую это… Я тоже считаю, что было бы чересчур опрометчивым утверждать, что контрнаступление русских не имеет стратегического значения, что Красная Армия продержится еще самое большее месяцев шесть. Что тогда будет с нашими дивизиями?
