Анджей, взглянув на них, прочитал несколько предложений, перевернул страницу. Не было никакого сомнения: в портфеле находились разведывательные материалы, даже такой профан, как он, мог сразу догадаться об этом.
— Это провокация, — заявил он.
— Чья? — спросил полковник. — Это тщательно подготовленная информация о промышленности и военной технике. Кому вы должны были передать это? Отвезти в Лондон?
— Да вы, наверное, и сами этому не верите.
— Тогда мне ничего не остается, как поверить, что кто-то, кого вы не знаете и встретили случайно, забывает в ресторане портфель с такими важными документами. Как его звали?
— Я был пьян.
— Не настолько вы были пьяны; а как его звали, могу вам напомнить: Янецкий, ваш представитель из Акминска. Он обладает дипломатической неприкосновенностью, чего у вас нет…
— Мне все равно, пан полковник, можете делать со мной что хотите, но подозревать меня в шпионаже… Именно меня, — вдруг рассмеялся он тихо, непроизвольно, — какая-то чепуха получается, это не служит… — Анджей умолк и снова взглянул на черный портфель.
— Вы хотели сказать: польско-советской дружбе? А это служит? — Полковник ударил рукой по лежавшим на столе машинописным листам. — Сегодня ночью, — сказал он, понизив голос, — мне принесли ваши репортажи, неплохие, вполне доброжелательные, хотя не все вы понимаете…
— Вам трудно угодить.
Полковник внимательно поглядел на него.
— Может быть, — буркнул он, — и именно поэтому удивляюсь, зачем вы впутались в это дело, именно вы. Ответьте мне на это, но только честно.
— Все как на духу я вам уже сказал.
Полковник вздохнул:
— Жаль. Может, принудили вас помимо вашей воли?
— Я, — сказал Рашеньский, — уверен, что тот человек…
— Янецкий, — подсказал следователь.
— Ну да, этот Янецкий действовал без ведома и согласия посольства, я знаю советника-посланника Кота.
— А генерала Андерса вы знаете?
— Встречался с ним недавно. Беседовал и с Вандой Василевской.
Полковник кивнул.
— Вы удивлены, увидев это, — указал он снова на портфель, — а вас не удивляет вывод польских войск из Советского Союза именно сейчас? И разве нет между ними связи? Вы читали последние сводки? Скажите нам, что вы об этом думаете.
— Но это, кажется, не является предметом допроса.
— Это точно, — подтвердил полковник. — Но мы переживаем по поводу вывода войск, — добавил он тихо.
— Я тоже, — буркнул Рашеньский. — Ну ладно, — вдруг резко произнес он, — мы виноваты, но неужели вы ни в чем не можете упрекнуть себя?
