— Я чувствую себя лучше.
— Угу. — Дом потянул вниз край свитера, случайно выдернул длинную нитку, попытался оборвать ее, но только распустил еще сильнее. — Я спрашиваю, как жизнь.
— Мы, значит, будем разговаривать не о физических травмах, а о психологических?
— Черт бы тебя побрал, Джек. Ты же знаешь, я во всяком таком дерьме не петрю. Просто пытаюсь узнать, как у тебя дела.
— Это и есть твой сюрприз? Ты демонстрируешь мне свою сентиментальную, женственную, так сказать, сторону?
— Нет, — послышался голос с той стороны, где располагалась дверь кабины лифта.
Говорящего не было видно. Еще секунду Джек вспоминал, чей это голос, и вспомнил за миг до того, как человек переступил порог гостиной.
— Сюрприз — это я.
Оторопев от изумления, Джек смотрел на молодого человека, стоявшего перед ним. Роста в нем было футов шесть с лишним, но он казался еще выше. Он заполнял собой комнату — не только за счет своих габаритов, а просто одним своим присутствием. Он был одет в джинсы, светло-голубую «олимпийку» с капюшоном, отброшенным за спину, и черно-белые кроссовки фирмы «Найк». Даже несмотря на то, что «олимпийка» была просторная, Джек заметил, что молодой человек подтянут и строен. Рукава были закатаны до локтя, на предплечьях дыбились тренированные мускулы. Он взволнованно сжимал и разжимал пальцы, и всякий раз на руках набухали вены. Волосы у него были светло-каштановые, чуть длинноватые и чуть взлохмаченные. Прическа выглядела неаккуратно, но в этом был свой расчет. Никаких украшений, даже часов. Только тонкий черный шнурок на шее, а на шнурке — маленький сотовый телефон.
Он был взволнован, но пытался спрятать волнение за вопросительным взглядом и небрежной усмешкой. В целом он был необыкновенно хорош собой, и, хотя он переминался с ноги на ногу и все время сжимал и разжимал пальцы, от него исходила какая-то уверенность.
Когда Джек наконец заговорил, он сам удивился тому, как хрипло звучит его голос. Он словно бы несколько дней подряд не разговаривал.
— Мои поздравления. Ты лишил меня дара речи.
— Он вчера явился ко мне в цех, — сказал Дом.
— Ясно, — кивнул Джек. — Ну, как ты, Кид? Давненько не виделись.
— Очень давно. Я знаю. Нет, это как-то глупо звучит. То есть… Звучит несерьезно. Простите. На самом деле у меня нет никакого оправдания тому, что я сделал… Внезапно исчез, не писал, не звонил. Я был далеко…
— Ты был далеко почти пять лет.
— Знаю.
— Подробностей не будет?
— Вы их получите. У нас куча времени на подробности.
