О, выхожу я в сад один,
Где розы все еще в росе,
И голос ловит
Мое ухо.
О, то Спаситель наш со мною говорит.
Ловит твое ухо? Так не ходи в сад под мухой! Ингхэм вспомнил эту школьную шутку, едва не заставившую его расхохотаться во все горло. Однако он огромным усилием подавил смех и сдержал накатившие на глаза слезы. К счастью, Адамс не воспринял это на свой счет, иначе Ингхэм вряд ли сумел бы объяснить свое поведение. Сам Адамс продолжал радужно улыбаться.
— Да, вы правы, — через силу выдавил из себя Ингхэм, надеясь, что на этом все и закончится. Можно вести себя дружелюбно, но заводить друзей среди людей вроде Адамса не стоит. Они достаточно опасны.
Немного погодя, когда Адамс еще продолжал бубнить о Нашем Образе Жизни, Ингхэм спросил:
— А как вы относитесь к тому, чем нормальные люди занимаются в постели? Гетеросексуальные люди, я имею в виду? Вы это тоже не одобряете?
— О чем вы говорите? — встревоженно спросил Адамс, и Ингхэм подумал было, что тот и вправду не понимает, о чем он спрашивает.
— Ну… о разном таком. Строго говоря, о том же самом, чем занимаются и гомосексуалисты. О том же самом.
— А, понял. Что ж, они же мужчины и женщины, мужья и жены, — бодро и все с той же терпимостью в голосе ответил Адамс.
«Ну да, если им случилось быть женатыми», — подумал Ингхэм.
— Вы опять правы, — кивнул он.
Если Наш Образ Жизни проповедует терпимость, то Ингхэм не будет повергнут в тартарары. Однако он чувствовал, что его мысли начинают путаться, как это часто бывало при разговоре с Адамсом, а неопровержимые аргументы рассыпаются, словно карточный домик. «Вот что случается при промывании мозгов, — подумал Ингхэм. — Весьма странное ощущение».
— А вы не пишете, — спросил Ингхэм, — на эту тему?
Адамс немного застенчиво улыбнулся.
Ингхэм понял, что тот писал, собирался писать или пишет что-то сейчас.
— Вы сам человек пишущий, которому, как мне кажется, я могу доверять, — сказал Адамс. — Да, я некоторым образом пишу. Когда вернемся домой, зайдем ко мне в бунгало и я покажу вам кое-что.
Ингхэм заплатил за их недорогой обед, поскольку решил, что вел себя с Адамсом несколько невежливо, к тому же Адамс привез его сюда на своем «кадиллаке». Ингхэм был рад, что машину вел Адамс, потому что полчаса спустя после обеда внизу его живота началась резь, которая перекинулась на весь живот, пронимая его до самых ребер. В Хаммамете Ингхэм, под предлогом того, что ему необходимо взять пачку сигарет, бросился в туалет в своем бунгало. Его вырвало, буквально вывернуло наизнанку. Приняв пару обеззараживающих таблеток энтеровиоформа, он отправился к Адамсу.
