Нисхождение | страница 23



У стойки в отеле Ингхэм отправил Ине телеграмму:


«Узнал о Джоне от Лэнгленда. Напиши или телеграфируй немедленно. Сбит с толку. Люблю.

Говард».


Он послал ее на адрес Ины в Бруклине, там-то она получит ее в любом случае. К тому же она могла отсутствовать на работе, если у ее брата Джои обострение и ей приходится за ним ухаживать. Ни на маленьких столиках, ни на полках в дальней части холла Ингхэм не нашел газет за выходные десятое — одиннадцатое июня, а также ни одной французской газеты за двенадцатое или тринадцатое июня.

— Будьте добры, — обратился он к молодому арабскому служащему на тщательно выговариваемом французском, протягивая ему зеленый банкнот, — проследите, пожалуйста, чтобы любое письмо, которое может прийти сегодня на мое имя, было немедленно доставлено ко мне в бунгало. Номер 3. Это очень важно. — Он написал свое имя и фамилию на бумажке печатными буквами.

Он собирался выпить в баре, но потом передумал. Он сам не знал, чего ему хотелось. Странно, но ему пришла в голову мысль, что неплохо бы засесть после ленча за книгу. Хотя логичнее было бы заняться приготовлениями к отъезду и сообщить об этом администрации отеля прямо сейчас. Но он этого не сделал.

Вернувшись к себе в бунгало, он переоделся в плавки и отправился купаться. Заметив издалека охотившегося с копьем Адамса, он постарался избежать встречи с ним. Адамс всегда ходил купаться перед ленчем.

Сегодня ему удалось написать всего лишь один абзац. Он был слишком взволнован ожиданием письма от Ины, которое, он был совершенно уверен, должно прийти где-нибудь между 4.30 и 6.30. Но ничего так и не пришло, не считая уведомления в конверте с прозрачным окошечком от Американского департамента финансовых сборов, опередившего послание Ины. Департамент требовал от него еще триста двадцать восемь долларов. Видимо, бухгалтер Ингхэма допустил небольшую ошибку. Выписав чек, Ингхэм положил его в авиаконверт.

Чтобы получить полное удовлетворение, Ингхэм заглянул в контору дирекции бунгало — восемь не рассортированных писем, но ни одного для пего, — затем направился в главное здание отеля. Там для него также ничего не оказалось. Он возвращался обратно босиком, неся сандалии в руке и не мешая мелким волнам разбиваться об его лодыжки. Над ним было сверкающее солнце. Он уставился неподвижным взглядом на мокрый песок у ног.

— Говард! Где же вы пропадали? — В нескольких ярдах от него стоял Адамс, его коричневый от загара нос блестел на солнце. Сейчас он напомнил Ингхэму кролика. — Пойдемте пропустим по стаканчику, мой друг!