Конечно, эти учебные рисунки нам с вами не увидеть. Да, наверное, и не надо. Но похожие сюжеты встречаются в его прекрасных картинах, созданных умелой рукой зрелого художника, признанного лучшим пейзажистом. «Лосиный остров в Сокольниках»… «Лес на косогоре»… «Дорога в лесу»… «После грозы»… «Зимний пейзаж. Москва»… «Вечер. Перелет птиц»… Обязательно найдите их и рассмотрите, мои дорогие! Даже на репродукциях, напечатанных в книгах о художнике Саврасове, чувствуется дыхание Природы, ее настроение, ее внутреннее состояние. И лес, и тропинки, и облака, и домишко зимней, морозной ночью, в крошечном оконце которого горит желтый уютный свет, эдакий огонек в темноте, освещающий все изображенное вокруг… Они словно разговаривают с вами, рассказывают о наболевшем, пережитом. Но, что бы ни волновало художника в благоговейные минуты и часы работы, в его картинах всегда есть радость, восхищение и благодарность. Всегда! А такое, поверьте мне, редко встречается даже среди маститых художников.
Алексей Кондратьевич Саврасов прожил довольно долгую и очень не простую жизнь. Его, совсем молодого художника, пригласила работать на свою дачу под Санкт-Петербургом сама великая княгиня Мария Николаевна! На берегу Финского залива была создана чудесная картина «Вид в окрестностях Ораниенбаума», за которую художник был удостоен звания Академика! И это в двадцать четыре года! Отказавшись от соблазнительного предложения великой княгини остаться в Санкт-Петербурге под ее покровительством, вернулся в родную Москву. И через несколько лет стал преподавателем в Московском училище живописи и ваяния! Он был еще до того молод, что со своими учениками ощущал себя скорее старшим товарищем. Он таким и остался до конца жизни, несмотря на страшные испытания, несмотря на тяжкие потери, зависть, предательства. Остался большим ребенком, восторженным, наивным, с ранимой и хрупкой, но могучей душой, способной вместить в себя красоту Божьего мира.
Сумел ли Алеша Саврасов подняться по той лестнице — помните? — среди золотистых стволов сосен, ведущей, наверх, к заветной дверке, освещенной радугой? Наверное, сумел… А иначе не было бы чудесного собрания картин великого пейзажиста, самого чуткого, самого поэтичного художника Алексея Кондратьевича Саврасова…
Во дворец к царице истории
— Да, мои дорогие, да! Но в музеях хранятся не только картины, созданные художниками! Музеи бывают разные… — голос Сверчка становился все таинственнее и таинственнее. — Музеи политехнические, например, хранящие различные достижения науки и техники. Музеи книги, в которых можно посмотреть на самые первые книги человечества. Дома-музеи, в которых когда-то жили знаменитые люди, и теперь нам можно ознакомиться с их личными вещами, и даже с воздухом, которым они дышали. Но это доступно только тем, кто очень-очень этого хочет!.. Музеи бывают… Правильно! Зоологические, рассказывающие о многообразии животного мира. И музеи музыкальных инструментов! Да-да! Вы все знаете, мои дорогие друзья! — Сверчок стоял на своей каминной полочке и радостным восклицанием встречал каждое музейное название! Красный шарфик и красный берет были при нем. — И даже музей театральных Кукол в театре им. С. В. Образцова! И музей Мыши в городе Мышкине! А есть ли такой музей, в котором живет История? Молодцы! Вы и это знаете! Московский Государственный Исторический музей! Давайте поговорим об этом чудесном доме, который называют уникальным национальным хранилищем Истории России!
