Мимо окна с шумом пронеслась стайка воробьев. Таир вздрогнул от неожиданности.
- А... ну вас! - пробормотал он, взглянув еще раз на Джамиля, взял подмышку саз, перекинул через плечо сумку и на цыпочках подошел к двери; тихо открыв ее, через плечо оглянулся и вышел.
Только за Таиром закрылась дверь, Джамиль сбросил с себя одеяло и моментально вскочил с постели; торопливо оделся и побежал прямо к мастеру Рамазану.
С лейкой в руках старик поливал цветы в своем маленьком садике, разбитом перед одноэтажным домом, огороженном невысокой дощатой изгородью. Посредине садика стояло одинокое фисташковое дерево. Перед ним, как расшитая цветными шелками женская шапочка, возвышалась небольшая цветочная клумба. По окружности изгороди было разделано несколько небольших грядок помидор, тархуна, лука и гороха. Чтобы смыть осевшую на листочках пыль, Рамазан высоко поднимал свою лейку, и струя воды мелким дождичком сыпалась в клумбу. Отставив пустую лейку, он вынул из кармана кривой садовый нож и, наклонившись, срезал несколько пышных бутонов. А когда выпрямился, увидел запыхавшегося Джамиля, который подбежал к изгороди.
- К добру ли, Джамиль? - спросил он с тревогой. - Что случилось?
Тяжело дыша, Джамиль ответил:
- Таир ушел, уста...
- Куда ушел?
- В деревню, наверно.
- Как же ты отпустил его?
- Он обиделся на меня. Я-то ничего такого особенно обидного и не сказал. Но он не терпит шуток.
Рамазан, захватив свою лейку, вышел из садика к Джамилю и пристально посмотрел на него:
- А, может быть, он обиделся на меня? - Потом опустил глаза и задумчиво покачал головой: - Не припомню, что бы такого обидного я сказал ему.
- Нет, уста, - перебил Джамиль. - Я знаю: это он на меня рассердился.
- На вокзал поехал?
- Думаю - да.
- Ну, ничего. Придумаем что-нибудь.
Оставив Джамиля, Рамазан поднялся по каменным ступенькам в застекленную галлерею, прошел в комнату и принялся звонить кому-то по телефону. Вернулся он уже в фуражке, но с тем же букетом цветов в руке, и обратился к Джамилю, стоявшему у садика:
- Ты иди, сынок, отдыхай. Будет лучше, если на вокзал я один поеду.
Джамиль, успокоенный тем, что удалось во-время предупредить мастера, зашагал в общежитие. А минут пять спустя на асфальтированной мостовой показалась новенькая голубая машина и плавно подкатила к домику Рамазана.
Из-за опущенного стекла высунулся чернявый шофер Кудрата Исмаил-заде.
- Куда собрались, уста? - спросил он и, заметив букет в руке старика, воскликнул: - Э, да у вас какая-то радость сегодня!
