Со стороны Килиманджаро дунул ветер, и по центральной луже прошла невысокая волна.
— Все-таки красиво тут у вас, — задумчиво произнес Нджимба, нависнув над парапетом. — К этой красоте еще бы руки приложить.
Местные жители и сами были трудолюбивы, но работоспособность негра их поражала. «Да бросьте, — обычно отмахивался он от похвал, — вот музыкальным продюсером работать, это настоящая каторга. Кстати, вам огород прополоть не надо?». Именно Нджимба Чиумбе предложил написать в местную газету объявление и пригласить народ на коллективное благоустройство центра города. Оказалось, он даже нарисовал эскиз, где изобразил, каким, по его мнению, должен выглядеть центр Москвы. Взглянув на художественные фантазии негра, участники совещания на каланче были восхищены. Видимо, продюсерская каторга развила у негра выдающиеся художественные способности.
Совещание на каланче закончилось, и семиклассник Валентин побежал в редакцию с текстом объявления. Правда, редактор-поэт все же переделал первоначальный прозаический текст, и в «Московском набате» объявление вышло в следующем виде:
«Бери лопату, ведро хватай,
И на субботник ты выбегай!
В порыве общем Москву осушим!
Доколе можно скакать по лужам?».
Мы вам не сказку рассказываем, поэтому не станем утверждать, будто за один день москвичи совершили чудо и преобразили свой город. Однако почти все горожане, кроме младенцев и лентяев, явились в субботу на трудовой праздник со своими лопатами, ломами, электронасосами, мотоблоками и надувными пляжными матрацами (поскольку для иных плавсредств лужа была слишком мелководна).
Перед началом субботника Нджимба Чиумбе сказал речь. Будто бы в африканской деревне, где будущий музыкальный продюсер родился и вырос, он своими собственными глазами видел, как однажды труд превратил шимпанзе в человека. Вышла из леса обезьяна, помогла ему натянуть соскочившую велосипедную цепь на заднее колесо, после чего спросила адрес начальной школы и удалилась в указанном направлении. Зато один из членов его племени от безделья деградировал в бабуина и теперь лазает по баобабам возле гостиниц и выпрашивает у туристов чизбургеры.
После такого воодушевляющего выступления никто не захотел превращаться в африканский туристический аттракцион, и трудовой процесс закипел, как аппетитный флотский борщ.
Центральную лужу вовсе не стали осушать, как некоторые предполагали. Наоборот, ее углубили, почистили, берега облицевали селенитовой плиткой. В центре бывшей лужи установили постамент для памятника. Сам памятник решили заказать какому-нибудь знаменитому скульптору (корреспондент «Труда», принявший активное участие в общественных работах, обещал подыскать в столице подходящую знаменитость). Разумеется, не скульптуру малоизвестного Кукувякина планировали москвичи поставить на заранее подготовленный пьедестал, а бронзовую фигуру адмирала Ф. Ф. Ушакова. И площадь… То есть лужу… То есть центральную лагуну Москвы переименовали в честь великого флотоводца.
