— Но расчеты?! — попытался возразить министр. — До сих пор они подтверждались. Когда проходили испытания первой атомной бомбы, многие тоже думали, что цепная реакция не остановится и в результате выгорит вся атмосфера планеты. Однако этого не случилось…
— Сколько знали ученые о строении атома тогда и сколько они знают о сути гравитонов сейчас? — спокойно парировал пришелец. — Эксперименты на уровне, предшествующем пространственным событиям, весьма опасны, можешь положиться на мое знание. Оно бесконечно шире, чем представления ваших мыслителей об устройстве и развитии Вселенной. Бездна, вмещающая Пространство и Время, неустойчива, и, чтобы нарушить царящее в ней относительное равновесие, достаточно одного неосторожного шага.
— Я верю тебе, отец, — маршал поклонился, но на его лице по-прежнему отражалось сомнение. — Только я не знаю, как предотвратить грядущее событие. Конечно, если ты потребуешь принести в жертву данное мне тобой положение и даже жизнь, я не стану сомневаться ни секунды…
— Ты останешься в своем кресле, — в голосе крылатого послышались нотки недовольства. — От тебя потребуется лишь замять скандал и наложить вето на дальнейшие исследования в этой области. Это возможно?
— Если первые испытания закончатся неудачей, — согласился министр.
— Это возьмут на себя мои сородичи, — пообещал крылатый. — А теперь подбери мне подходящее тело. Я останусь рядом с тобой до тех пор, пока назревающий кризис не разрешится.
— Лучше всего подойдет мой адъютант, — маршал поднялся с колен и вернулся к столу. — Я сейчас его позову… Только…
— Ты хочешь спросить, не снится ли тебе все происходящее? — догадался пришелец. — Когда я завершу переход в новую оболочку, твой помощник станет гораздо смышленее, и первым его словом будет обращение: «Сын мой». Разве без моей подсказки он посмел бы обратиться к тебе таким образом?
— Думаю, нет, — согласился министр. — Он станет тобой навсегда?
— Скорее я стану им, — уклоняясь от прямого ответа, сказал крылатый. — Так что береги его от случайностей и слушайся во всем, но пока лучше отвернись. Это будет не самое приятное зрелище…
— Когда ты покинешь его тело, он умрет? — с опаской предположил маршал.
— Разве наша вера исключает появление мучеников? — явно теряя терпение, спросил гость. — Или ты завидуешь, что избранным станет кто-то вместо тебя?
— Я… все понял, отец мой, — министр отошел к высокому окну и, уставившись невидящим взглядом на зеленеющие за ним деревья, произнес: — Подполковник Андреев, зайдите ко мне!
