— Как вас зовут? — доброжелательным тоном спросил Андрей.
— Егор.
— А реально, на келлском?
— Примерно так же, я выбрал имя, созвучное с настоящим.
— Расскажите о своей родине.
— Нет, постой, — прервал их диалог Сноровский. — Лирика на десерт. Сколько вас на Земле?
— Я рядовой, — пленник пожал плечами. — Мне неизвестны точные цифры. Примерно тридцать армов.
— Арм — это сколько?
— Тридцать — тридцать пять тысяч бойцов, плюс персонал, всего около пятидесяти тысяч…
— А сколько штыков насчитывал ваш отряд?
— Вместе с персоналом сотню.
— Десять мы отправили на покой, семьдесят четыре взяли, — подсчитал Сноровский. — Еще шестнадцать? Найдем. Какие у вас были задачи?
— Мы всего лишь отряд охраны ворот, — поспешно ответил солдат. — Мы не диверсанты!
— Разве я обвинил тебя в диверсионной деятельности?
— Нет, вы не обвиняли… — келл испуганно отпрянул к дальней стене. — Оставьте меня в покое! Не надо! Я же не сделал вам ничего плохого! Мы все не сделали вам ничего плохого! Мы вам не враги!
Сигарета выпала из его дрожащих пальцев и, падая, замарала пеплом серую форменную куртку, но он этого даже не заметил. Воин прижал к лицу ладони и застонал. Соловьев с Иваном Павловичем переглянулись и почти синхронно пожали плечами. Сноровский вернулся в глубь комнаты и принес со стола бутылочку с минеральной водой.
— Ты успокойся. — Он просунул руку с бутылкой сквозь прутья: — На, выпей.
Солдат послушно взял емкость и сделал пару глотков прямо из горлышка.
— Можно я допью?
— Пей, могу еще принести.
— Спасибо… — Воин устало сел посреди своей половины комнаты прямо на пол.
— А что это ты в истерике забился? — спросил чекист, дождавшись момента, когда вежливый келл успокоится. — Чего «не надо»?
— Не поддавайтесь, — глаза пленника лихорадочно сверкали. — Это само зло! Не позволяйте ему завладеть вашими душами! Иначе все закончится так же, как было у нас! Келлод, величественный и могучий! Столица межзвездной империи! Что осталось от этого гиганта? Диши? Жалкий спутник великой планеты? Восьмидесятая часть отнятого у цивилизации величия? Шестая часть ее тяжелой поступи?
— Хорошо излагает, — Иван Павлович вздохнул и восхищенно покачал головой. — Просто поэт… или этот, как его… Баян. Сказочник!
— А может быть, он говорит правду? — Андрей в сомнении покосился на Сноровского.
— Это ты мне скажи.
— В таком состоянии его не… прочтешь.
— Крыша поехала?
— Не знаю, но сам впасть в такой транс не хотел бы.
— Отбрехивается нехристь, — Сноровский махнул рукой. — Мне все его бормотания до фонаря. Мне точные данные нужны. Координаты ворот. Желательно всех, но хотя бы что знает. Давай спроси.
