Кавказ в воде | страница 55



Кто-то из стариков укоряет Хизира:

— Настоящий мужчина должен взять в руки оружие и пойти воевать с русскими — они убили и твою семью.

— Воевать можно вечно, — осторожно отвечают женщины, чтобы не обидеть Хизира, все знали — жена у него была русской, — но ведь мёртвых этим не воскресишь.

— Слухи по городу ходят: одно страшнее другого…

— И без слухов страшно, сами видим что творится. Куда ни пойдёшь — трупы. Некоторые раздавленные, как лепешки, порой бывает даже трудно определить, что «это» когда-то было человеком.

— Тысячи русских солдат круглосуточно долбят и долбят нас без перерыва, давят наших братьев, сестер и других родных на танках на всех дорогах Чечни, ну, как вам это, нравится?

— Существуют законы предков.

— Интересно — а сейчас по каким законам нас убивают, в чём мы виноваты?

— Наши предки всегда знали, к чему приведёт имперское зло, поэтому и боролись против него.

— Да, всё это похоже на заколдованный круг. И когда живешь в несправедливости и не имеешь возможности это как-то изменить, потихоньку начинаешь привыкать.

— Но из двух зол, как известно, выбирают меньшее…

— Например — подвал.

— Да, как крысы подвальные прячемся!

— Если сегодня люди которые говорят, что готовы отдать жизнь за идею, за борьбу против России и того положения дел, которое есть на Кавказе, если у этих людей, которые идут и взрываются, ровным счётом ничего не получается, то очевидно, что простыми разговорами точно ничего не получится.

— Будь так добра ко мне, поделись своими идеями, что нам сделать и как нам быть, чтобы стать такими, став которыми, мы будем тебе симпатичны. От того, что ты говоришь какие тут все плохие, коварные и грязные, у тех, о ком ты говоришь, даже нерв края глаза не дёргается.

— А оно мне надо, чтобы у них нерв глаза дёргался? Мой протест — говорить, это всё, что в моих силах.

— Если тебе не очень затруднительно, скажи, пожалуйста, что нам делать, как нам быть, какие будут предложения. Как сейчас есть — мы знаем, не слепые. А вот как нам быть и что делать, мы, видимо, не знаем, потому-что тихо молча заниматься своими делами и пытаться устроить свою жизнь и жизнь своих детей, буквально — в этом подвале, называется в некоторых кругах «страх за свою шкуру», «предательство», и всё такое прочее. То есть, мы в принципе живём так же как и все, только в отличии от «всех», находясь в непосредственной близости от очага возгорания, мы больше подвержаны риску быть обожёнными.

— А как же джихад?..