— Да. И то же самое во всем. Когда понимание — с полуслова. Когда — ценно. Когда — выше всего. По-настоящему, понимаешь? А мы погрязли в поверхностном. Как если бы мы владели пятнадцатью языками, но общались на фене. Ботали. Отложив в сторону весь изысканный лексикон. Это обедняет нас. Ведь хочется возвышать, беречь именно глубину, ведь с другими она попросту невозможна. А мы уничтожаем друг друга.
— Да, я понимаю тебя, — ее лицо приближается, изредка освещаясь светом фар проезжающих машин. Я думаю, насколько же для меня стала родной каждая черточка ее лица, насколько близок мне этот человек, и чувствую, как эта мысль режет меня тонким ножиком. С закруточкой режет.
— Я не хочу так, как раньше. Ты или Моя Настоящая, или иллюзия. И мне легче быть одной, чем наполовину вместе, чем чувствовать постоянное разочарование в нас, чем барахтаться на поверхности. Поэтому я не спешу.
Мы долго молчим, целуемся под грустную мелодию, услужливо подсунутую радиоволной, мы в этот момент — настоящие, и все, что происходит с нами — не иллюзия. Я вышла из машины и впервые за все эти дни почувствовала, что понимаю, что происходит. Я люблю. И у нас есть реальный шанс жить вместе долго и счастливо. Если только мы захотим измениться. И, все же, есть какая-то иллюзия, какой-то недостижимый идеал отношений, который мешает мне принять реальность со всей ее жизненной "феней".
Я все еще не могла отпустить Киру. Если речь зашла об иллюзиях, то значит — Кира. Как распространители пищевых добавок ходят со значками на груди: "Хочешь похудеть, спроси меня — как?", так и я могу гордо носить огромный кругляш: "Хочешь утонуть в иллюзии, спроси у меня — как?"
Я жила с иллюзией Киры долгое время, подчинив этой мечте несколько лет своей жизни, или это слишком громко сказано? Ну а как иначе, если я годами пыталась ее забыть. Мечтала. Хотела. Потом из-за нее рванула в Москву, причем, не имея ничего в качестве спасительного "соломки подстелить". От невозможности жить дальше так, как раньше, не делая ни одного конкретного шага навстречу. В моем родном маленьком городе у меня было все необходимое для спокойной размеренной жизни, все кусочки мозаики, из которых в сознании взрослого человека складывается картинка благополучия: большая квартира, стабильный доход, машина, тряпки-побрякушки, возможность путешествовать, поддержка и забота близких… Свобода, относительная, разумеется, ну а когда она бывает другой?
Если кратко рассказать эту историю, то в сменяющих друг друга на экране памяти эпизодах "предыдущих серий" это будет выглядеть так: мы познакомились, когда мне было двадцать. Я влюбилась в нее с первого взгляда. До этого мгновения я считала себя гетеросексуальной, была только что вышедшей замуж, совершенно не готовой к серьезным отношениям с девушкой, поэтому, после недолгих мучений, мы потеряли друг друга из виду. Потом я стала вспоминать ее чаще и чаще. Несколько раз судьба пересекала наши пути, Кира неизменно вскидывала брови с одобрительным удивлением, еще я помню несколько поцелуев, еще я помню… Несколько.
