Гелаев, подняв брови, сделал знак своим нукерам. Подошедший сзади бандит, разрезал верёвки ножом. Алик размял руки и, достав из кармана очки, надел их на переносицу.
— Ты врач? — спросил боевик.
— Хирург, — ответил Белов.
— Это хорошо. Хорошо будешь лечить моих людей — останешься жив. Уведите его, — Гелаев взмахнул рукой.
Но Алик не собирался заканчивать диалог.
— Я не собираюсь здесь никого лечить.
— Как же так? — снова поднял брови Гелаев и, усмехнувшись, продолжал, — ты же давал клятву Гиппократа!
— Я давал клятву помогать людям, а не бешеным волкам!
— Это твоё последнее слово?
— Последнее, — отрезал Белов.
— Уведите его. Он сам сделал свой выбор, — сказал полевой командир своим людям. И когда увели Алика, продолжал: — Это были слова смелого человека. Убейте его быстро. Среди этих «хаски» есть настоящие джигиты.
Но арабы не выполнили приказ командира. Прежде чем расстрелять Алика, они отрубили ему кисти рук, не пожелавшие их лечить, не забыв снять с него дорогой камуфляж. Ровно полгода не дожил он до своего тридцатилетия.
Омоновцы потеряли счёт времени. Казалось, что прошло несколько суток, тем временем бой шёл около четырёх часов. Двое парней отстреливались, спрятавшись у сараев, расположенных во дворе школы. Держать связь с ними и координировать действия всей обороны по рации не представлялось возможным. У бандитов все радиостанции были со сканерами. При желании можно было поймать любую волну. Майор Слободин принял единственно правильное решение — он перемещался от наряда к наряду: где бегом, где ползком и руководил боем. Один раз снайпер прижал его к земле и не давал поднять голову в течение сорока минут. Слободин был вынужден лежать, прижавшись лицом к пыльной каменистой земле.
— Надо вставать, — проносилось у него в голове, — как там ребята?
И поднявшись, он резко — одним рывком, привалился к кирпичной стене. Когда он появился в спортзале у ребят как будто «камень с души свалился».
— Товарищ майор, а мы думали ты уже того, — на него, улыбаясь, смотрел Олег Остапчук.
— А? — не понял Слободин, а, поняв, улыбнулся в ответ, — нет, Олег, рано мне ещё. Вот выведу вас отсюда, тогда рассмотрим этот вопрос.
Тем временем в бою возникло затишье, вероятно бандиты решили пообедать. И вновь сентябрьское солнышко начало трепать нервы ребятам. Очень хотелось проснуться. Жить была охота, хоть помирай.
— Олег Остапчук, — крикнул невдалеке голос с сильным кавказским акцентом, — выходи. И друзей своих выводи. Кладите оружие и уходите. Мы вас не тронем.
