Она огляделась — в комнате совершенно точно не было ни одного живого существа, кроме нее. Разве что тараканы, но вряд ли тараканы могли говорить низкими женскими голосами. Тогда она снова посмотрела туда, куда только что «пялилась», на этот раз отодвинувшись от стула подальше, на всякий случай.
— Да, вот про это я и говорю. Почему ты так на меня смотришь? — не замедлил прокомментировать ее поведение голос.
— Кто это сказал? — спросила Хусянь.
— Я сказала, — понятно объяснил голос. — Ты что, меня не помнишь?
— Нет, я вообще мало что помню, — покачала головой девушка. — А кто ты?
— Печать, кто же еще! — возмутился голос.
И тут квадратная большая печать начала чуть заметно светиться синим и взлетела над стулом сантиметров на пять.
— О! — оценила трюк Хэй. — Впечатляет. Но, боюсь, я все еще ничего не помню.
— Хм, очень жаль. А я вот помню, что ты — моя хранительница.
— И где я тебя хранила?
Печать смущенно хмыкнула.
— Видишь ли… не у тебя одной после того, как мы очутились в этом странном месте, начались провалы в памяти. Я помню, что ты за меня отвечала, но не помню, где и как. Я даже не помню, умела ли раньше говорить. Я ведь не так уж и стара, возможно, я ожила совсем недавно!
— Значит, ты мне не можешь помочь… — разочаровано сказала Хэй. Рассказу печати она поверила — та казалась честной и искренней. — А ты не заметила, как мы сюда попали?
— Нет, — печать с сожалением вздохнула, отчего синее сияние всколыхнулось. — Я очнулась в гостинице, когда ты ела за одним столиком с тем типом. Кстати, не общайся с ним больше, он на тебя собирается дурно влиять.
Хусянь не стала объяснять печати, что она уже договорилась с Клодом пойти завтра вместе в Небесный Дворец. Зачем расстраивать ее заранее? Вместо этого она решила сменить тему:
— А как тебя зовут? — спросила она. — Извини, я совсем не помню.
— Не уверена, — задумалась печать. — То есть, совсем не помню. Так что, давай придумаем новое имя! Мне нравится, как звучит «Печать Десяти Судей Смерти», по-моему, это солидно и подобающе. Так что, давай на этом варианте и остановимся. Можешь звать меня просто Печать. А вот как тебя зовут, я помню, что не совсем справедливо!
— Хорошо, Печать, договорились, — сказала девушка.
— Да, — продолжила Печать, — а интересно, кость очнулась?
— Кость? Она что, тоже говорящая?
— Да, — зазвучал новый голос, более тихий и женственный, чем у Печати. — Только я не считала, что вежливо будет вступать в разговор, пока обо мне не вспомнят.
