К концу недели ее новоприобретенное спокойствие рассеялось.
Через месяц она была на грани нервного срыва. К счастью, на работе она так и не сошлась ни с кем близко, так что ей не приходилось отвечать на бестактные вопросы. В такие моменты ее очень радовало, что ее личная жизнь больше никого не волнует. Если бы ее просто спросили, почему у нее синяки под глазами, она закатила бы истерику. Поэтому на работе она ходила с неприступным видом и старалась как можно меньше разговаривать.
Во второй раз она решила проглотить снотворное. Пилюли из сонной травы достать было не сложно, она съела их все. До этого они сильно поссорились, поэтому она была уверена, что Килш не потребует ее внимания до утра. Времени умереть было достаточно. Здравый смысл подсказывал ей, что стоило бы сделать это не здесь, не дома, а где-нибудь, где никого нет, но она боялась, что тогда сама из последних сил приползет к предмету своей страсти. К тому же, она рассудила, что Килш не будет знать, как поступить, а к соседям обратиться за помощью ему не придет в голову — он считал их бесполезными недоумками. Когда Айрис закрыла тяжелые веки, она увидела сон. Ей снилось, что ее любовник что-то кричит из другой комнаты. Не дождавшись ответа, он входит к ней и трогает за плечо. Он переворачивает ее на спину, начиная подозревать, что здесь что-то не так, он зовет ее все настойчивей. На его красивом надменном лице появляется вначале удивление, потом отчаяние. Он начинает трясти ее, добиваясь ответа. Но она уже очень далеко, она уходит куда-то в темноту, все вокруг гаснет. Очень долго она ничего не видит и не чувствует, а потом кто-то снова начинает звать ее по имени. В крике такая боль и такая любовь, что она нерешительно замирает на месте, прервав движение во мрак. Затем она нерешительно поворачивается.
— Айрис, Айрис, не уходи! Я не смогу без тебя! — кричит до боли знакомый голос.
Она чувствует, что ее влечет к зовущему. Она ощущает, что тот может заполнить пустоту в ее сердце. Она разворачивается и идет обратно.
Что произошло дальше, она не помнила. Когда Айрис проснулась утром, ей было очень плохо. Килш сидел в кресле рядом.
— Я сходил к тебе на работу и сказал, что ты не придешь! — мрачно пробурчал он. — Как это по-человечески! Наглотаться снотворного из-за мимолетной прихоти! Убиться по собственной глупости! Идиотизм! — он закатил глаза и театрально вздохнул.
На этот раз никакого пофигизма она не чувствовала. Скорее, она чувствовала, что была в двух шагах от покоя, а ее вырвали обратно в ад. Айрис отвернулась к стене и зарыдала. Килш порывисто вскочил, будто хотел подбежать к ней, но вместо этого выбежал из комнаты.
