Играли у военных, вместо звонков первые такты гимна Советского Союза, зав. сценой бывший полковник, заходил в гримерку строевым шагом и объявлял: «Товарищи артисты, второй звонок — готовность номер один! Товарищи артисты, третий звонок, прошу на выход!»… В половине городов концертов не было, администраторов огромное количество, никто не знает, что он делает… «Веселые парни, с которыми весело выпивать, но работать они ни хрена не умели» (Бегунов).
А год 91-й, пик талонной системы, без прописки ни поесть, ни выпить, а еще случилась Павловская реформа… «Не скажу, что мы сильно заработали, но денег на кармане было изрядно, — рассказывает Бегунов. — И въезжаем часов в пять утра в очередной город, видим скопление людей у сберкасс. Мы думаем: больные какие-то… Оказалось, отменили полтинники, а у нас в карманах одни полтинники!.. А их просто так не обменяешь, нужно объяснить, откуда взял… Техники, которые с аппаратом ездили, собрали все полтинники и вечером в ресторане развели китайских бизнесменов, купили у них кожаные куртки, пуховики и расплатились исключительно полтинниками. А товар, когда попали в Комсомольск-на-Амуре, они пристроили»…
Конечный пункт — Хабаровск, там Шахрин с организаторами чуть ни подрался. Приехали — по городу ни одной афиши. Слава Богу, афиши с собой были, и ребята, понукаемые Володей, устряпали чайфовски-ми плакатами три хабаровские улицы через каждые двадцать метров…
«Но самое смешное — обещанных денег мы так и не получили!» — Шахрин.
Бертолуччи
(«Четвертый стул»)
«А время было, когда кино
мог снять даже я».
В. Бегунов
Время — январь 91-го. И возник молодой человек с книжкой под мышкой — «Бертолуччи о Бертолуччи». На следующий день книжка называлась «Феллини о Феллини», но кличка прилипла «Бертолуччи». А фамилия ему была Кылосов. «Он объявился режиссером Пермской киностудии, и я только много позже узнал, что такой не существует. Я живого кинематографиста тогда в глаза не видел и подумал: «Может, так они и выглядят?..» (Шахрин). Бертолуччи принес сценарий, авторами которого значились Бертолуччи (который Кылосов), Тонино Гуэрра (который настоящий) и еще какая-то Люсиль Лаке. Шахрин недостаточно разбирался в иерархии столпов итальянского неореализма, равно как и в международном авторском праве, и дал убедить себя в том, что Бертолуччи лично знаком с Гуэрра, что тот дал добро на съемки фильма, который потянет, как минимум, на «Оскара», только музыка нужна. А Пермская киностудия (которой нет) оплачивает музыку, тексты, запись, все… «Я говорю: «Хорошо, я подумаю», — рассказывает Шахрин. — Через некоторое время он появляется снова. Я понимаю, если пришел псих, наговорил всего и ушел, но он появлялся регулярно и регулярно с новой книжкой!»…
