живет, потому что мы с мамой никогда не были у них дома.
Однажды мама заставила меня пообещать, что я никому не расскажу ни о ней, ни об Одзисане, ни особенно о том, что он приходит к нам. Мама не объяснила — почему.
Он приходит к нам только ночью и уже без нее. Приносит мне игрушки и книжки с картинками. Мы ужинаем, потом он играет со мной. Когда я ложусь спать, он еще у нас. Засыпая, я слышу их с мамой голоса. Но он никогда у нас не ночует.
Мама часто грустит. И это из-за него, Одзисана. Иногда он обещает прийти вечером, но не приходит. А мы с мамой ждем его к ужину. Если ждем очень долго, я начинаю засыпать, сидя за книжкой с картинками.
Я знаю: мама любит его. Знаю, что он внимателен ко мне. Но мне не нравится, когда мама грустит из-за него.
Моемся мы вместе с мамой. Она трет меня мягкой губкой — пока не в офуро. Потом мы вместе окунаемся в горячую воду. Мама держит меня на коленях и говорит, поглаживая мне спину: «Сынок, ты — самое дорогое, что есть у меня в целом мире».
Спим мы тоже вместе: у нас только один футон. Я просовываю руку под мамино кимоно, касаюсь ее мягких, теплых грудей и начинаю сосать одну, придерживая ладонью другую. У нее уже нет молока, но мне все равно хорошо. Я засыпаю, а мама тихонько напевает какую-то мелодию. Мотив всегда один и тот же, а слов нет.
У меня нет папы. Он исчез еще до того, как я родился, — говорит мама.
Однажды мальчик постарше меня сказал в туалете:
— Ты в нашем доме чужой. У тебя есть мама.
И толкнул меня в плечо. Я упал на землю и молча поднялся. Он сказал:
— Ну и слабак!
Потом он ушел. Он отбирает у меня сладкое, когда за нами не следят, и часто прячет мои ботинки. Я ищу ботинки повсюду и наконец нахожу их в мусорном баке, за деревом или под перевернутым ведром. Думаю, именно он все время их прячет. Маме я ничего не рассказываю. Если я расскажу, она начнет плакать — вместо того, чтобы сердиться.
Теперь мне не хочется ходить в церковь.
* * *
В парке мы одни: она и я. Ее отец пошел в магазин купить нам конфет. Мы играем, выкладывая на земле камешки. Строим себе дом.
Она говорит:
— Мой папа просто замечательный. Он играет на скрипке и на пианино.
— Скрипка? Пианино? Что это? — спрашиваю я.
И она отвечает:
— Это музыкальные инструменты. Папа знает английский, французский и немецкий. Он правда замечательный, да?
Я молчу, потому что не понимаю значения всех этих слов. Мы приносим еще камешков.
— Я очень люблю папу. Он такой добрый, — говорит
