Она по-прежнему живет в доме моей матери, которая попросила меня позволить госпоже С. оставаться там столько, сколько она пожелает. Госпожа С. продолжает вести хозяйство. Она ухаживает и за садом: сажает цветы и выращивает овощи. Дом и сад она содержит в порядке. Я плачу ей жалованье, назначенное мамой. Однажды через своего друга, который понимает ее родной язык, госпожа С. сказала мне, что теперь она не заслуживает этого жалованья, поскольку выполняет гораздо меньше работы, чем прежде. Я ответила, что так решила мама. Тогда, возразила госпожа С., она будет делать уборку в моем доме тоже и ходить за покупками. Я согласилась. С тех пор госпожа С. всегда приносит нам свежие овощи и камелии из маминого сада.
Ее помощь оказалась кстати, потому что я стала хозяйкой цветочного магазина, которым владела мама, и вдобавок преподаю математику в школе.
Госпоже С. около пятидесяти лет. У нее нет семьи. Я даже не знаю, откуда она приехала и где родилась. Мама тоже не знала о ней ничего, но полностью ей доверяла. Спускаюсь по лестнице, чтобы открыть ей дверь, и думаю, что, возможно, у нее была такая же тяжелая жизнь, как у мамы.
— Здравствуйте, госпожа С., — говорю я, стоя на пороге.
Она входит в дом. Сегодня она принесла нам баклажанов, огурцов, фасоли и гомбо из маминого сада. Овощи такие свежие. Я благодарю госпожу С., и она тут же принимается за уборку столовой, потом остальных комнат первого этажа и подвала. Она никогда не поднимается наверх и не заходит в наши спальни. Она понимает все мои просьбы, которые я объясняю жестами. Мама была права.
Оставляю госпожу С. одну и поднимаюсь к себе в комнату. Устраиваюсь поудобнее на кровати и снова возвращаюсь к маминому письму.
* * *
«Теперь, Намико, я попытаюсь рассказать о том, что, как мне кажется, произошло в нашей семье. Это случилось пятьдесят с лишним лет назад. Но время не стерло из моей памяти ничего. Я помню все до мелочей.
За два года до взрыва атомной бомбы мы переехали в Нагасаки, куда моего отца направили по работе. Он был фармацевтом в лаборатории одной из крупных компаний Токио. Потом его перевели в Нагасаки, где находился филиал той компании. Отец должен был занять место одного из своих коллег, которого отправляли работать в Маньчжурию.
Сначала мы жили в центре Нагасаки, но три месяца спустя отец сказал, что нашел другой дом — гораздо лучше того, который мы снимали. Дом был расположен в маленьком квартале долины Урагами, в трех километрах от центра города.
