женой!
«Ну я и попал, – в смятении подумал Карл. – Похоже, у нее на все есть ответ».
– Конечно же, будет несправедливо, – продолжала Саддха, – если ты достанешься только одной женщине. И от тебя должно родиться много сыновей, таких же сильных, храбрых и красивых, как ты!
Пока Карл думал, что бы такого возразить убедительного (за последнее время он несколько подзабыл навыки безопасного поведения с молодыми влюбленными девицами), некая, небольшая, впрочем, часть его сознания разглядывала Саддху и слушала ее с сочувственным интересом и вниманием.
Она потрясающая девушка, бурная и непосредственная в своих чувствах, как стихия.
И она спасла тебе жизнь.
И вдобавок ты в двух шагах от цели, от величайшего открытия всей твоей жизни, а она, возможно, является ключом.
И она так разумно рассуждает…
– Все, – поинтересовался Карл у этой, впавшей в опасные разглагольствования части своего сознания, – или еще что скажешь?
Часть сознания развела руками – а что, разве сказанного не достаточно?
– Нет, – ответил Карл.
– Нет, – обратился он к Саддхе. – Прости меня, но это невозможно.
* * *
Ты все испортил. Ты глупец.
Может быть. Но таким уж я уродился и меняться не собираюсь.
– Добрый день, – услышал он голос Дэн-Ку.
Старец вышел из пещеры и присел на камень рядом с Карлом.
– Поговорим? – предложил Дэн-Ку, доставая трубку.
– О чем? – не глядя на него, спросил Карл.
– Ну, например, о том, зачем ты сюда пришел. О Шамбале.
– О Шамбале! – Карл вскочил. – О Шамбале! Вы действительно собираетесь говорить со мной о ней?!
– Ну да, а о чем же еще, – пожал плечами старец. – Я считаю, что ты это заслужил. И пока, – добавил он со значением, – я своего мнения о тебе не изменил…
Ты лучше сядь, – сказал старец, глядя снизу вверх на вытянувшегося в струну Карла, – это займет некоторое время.
В среду утром, когда Аделаида после тягостной, бессонной ночи явилась к заведующему отделением, тот сначала не узнал ее.
Вместо красивой, цветущей женщины со слегка припухшими, впрочем, от слез глазками и нежной бледностью на щеках к нему явилось растрепанное, непричесанное существо с запавшими, обведенными синюшной тенью глазами.
– Нет, сегодня не получится, – произнес заведующий, стараясь не смотреть на ее осунувшееся, обтянутое кожей, с торчащими скулами лицо, – сегодня у нас неоперационный день. Завтра, прямо с утра. Сегодня ничего не ешьте на ужин, а завтра – на завтрак.
Аделаида растянула бледные губы в усмешке (она и так ничего не ела уже сутки, мысль о еде была противна и вызывала спазм) и ушла.
