Савостьянов: И обратите внимание, что все происходит именно в тот момент, когда на Северный Кавказ прилетает и. о. Генпрокурора Устинов и Главный военный прокурор Демин. Причем приезжают наделенные полномочиями от Путина разобраться в этой ситуации. Такое впечатление, что от них что-то пытаются спрятать. Или их собираются подставить. Но в целом все это складывается в единую картину уже не эксцесса исполнителя, а государственной политики по ограничению свободы действий журналиста, по ограничению свободы слова.
Ведущий: Но вот сегодня в Москве, я слышал, уже появилась такая версия, что военные, дескать, в очередной раз подставили политиков, подставили президента и так далее.
Савостьянов: А кто торопил Ястржембского озвучивать эту версию? Вот мне хочется задать вопрос: откуда у него эта информация? Как он ее перепроверил? Почему он взял на себя ответственность оглашать именно эту версию?
Ведущий: Человек, который работаетв государственных структурах, наверное, доверяет тем ведомствам. Вы сами в свое время руководили московским управлением ФСБ, и я думаю, что те руководители столицы или, скажем, вышестоящие начальники в самом ФСБ или правительстве, администрации президента, они же, наверное, доверяли тем данным, которые вы отправляли наверх?
Савостьянов: И всегда проверяли. А уж, поверьте мне, Ястржембский слишком опытный человек, чтобы схватить первую попавшуюся пленку, которую ему прислали и сказали, что так все происходит, и броситься озвучивать версию, ничем не подтвержденную, вызывающую недоверие у любого, самого неподготовленного, слушателя и зрителя. Это явная авантюра, от которой попахивает, ей-богу, одним: тем, что Бабицкого убрали, чтобы он не мог рассказать то, что знает. И к сожалению, мы имеем не первый случай в ряду целого ряда событий, когда производятся действия, фактически преследующие одно: заставить журналиста бояться.
Ведущий: В свое время это удалось, как считается, неплохо сделать самим чеченцам, когда они брали в заложники российских журналистов, которые тогда еще ездили и пытались освещать, что происходит в Чечне в 1997–1999 годы. А теперь запугивание уже идет с другой стороны. Если правда то, что говорите или предполагаете, это уже просто террор настоящий со второй, федеральной стороны.
Савостьянов: Вообще давайте говорить откровенно: на войне на журналистов давят обе стороны. И то, что называется мягко «информационная война», оно проявляется не только в том, что им дают неправильную информацию, но еще и в том, как на них воздействуют, иногда даже и физически. Речь идет о другом: происходят события, просто вызывающие по своему цинизму. Я могу развивать эту тему. Вы обратите внимание, что нам было сказано, что Бабицкому изменена мера пресечения. От ареста он освобожден, но ему выписана мера пресечения — подписка о невыезде… Откуда?
