— С этим наши женщины никогда не считаются. Закопаем.
— Не считая слег.
— И их привяжем.
— И с молдавской террасы на этих склонах можно будет урожая не меньше брать. Я к этой террасе присмотрелся еще на войне.
Но даже и эти слова ни малейшего впечатления на Феню не произвели.
— А наши казаки, значит, были дураки, да? Да этим пашинам уже по семьдесят лет. А этому, поглядите, кусту и поболе ста. — И тут же она предупреждала его, пригибая голову под слегами и с ловкостью увертываясь между сохами: — Лучше сюда, а то ушибетесь. — Но вдруг она остановилась и повернулась к нему так быстро, что он прямо перед собой увидел веснушки на ее белом, не тронутом загаром лице — А вы с Митрофаном Ивановичем знаете, почему этот сад вдовьим кутком зовут?
— Знаем мы, Феня, и об этом, но…
Но она не дала ему договорить:
— И, значит, как мы смолоду тут остались вдовами, так уже больше никому и не нужны?
К неожиданному и странному выводу она все это подвела, И оказывается, когда скользящими тенями пронизанной солнцем узорчатой листвы прихватывает ее глаза, они из зеркально-карих превращаются почти в фиолетовые.
— Вот это вы, Феня, совсем зря.
— А если зря… — Она придвинулась к нему еще ближе и приподнялась на цыпочки. — Поцелуйте меня один разок.
Губы у нее были твердые. Сорока, прервав стрекотание, косилась на них со слеги соседнего виноградного куста. Феня подождала, не снимая своих рук с его плеч.
— Это все?
Тень от колеблемой ветром листвы, соскользнув с ее лица, смахнула с ее глаз и этот фиолетовый блеск, возвратив им зеркально-карий.
— Все.
— Я это знала.
Всего, чего угодно, он ожидал после этого от нее, но только не того, чтобы, быстро снимая свои руки с его плеч и поворачиваясь, она вдруг раздвинула тяжелые лозы виноградного куста со словами:
— А вот мы уже и до самого края сада дошли.
В самом деле, старый сад уже кончился, они вышли в степь. Прямо перед ними натоптанная тропинка, перерезав грейдер и лесополосу, спускалась в балку к кирпичным домикам полевого стана.
— Вот я вас и до места довела, — повторила Феня, отступая назад под виноградные лозы. Но перед тем как скрыться в кустах старого сада, она все-таки еще раз позволила себе оглянуться и сказать дружелюбно серьезным тоном, как будто между ними ничего не произошло — А с топорами, товарищ главный агроном, в наш сад и не вздумайте заявляться. Женщины со всего хутора набегут. Я вас первая тяпкой порублю. У меня она острая.
И глаза ее как ни в чем не бывало блеснули. Мелькнул платок за сохой. Листва поглотила его.
