ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Робин Гуд и Гай Гисборн
Шелестит листва Шервуда, словно шепчет летний день:
— Где ты был, Робин? Где носило тебя вдали от моих дубов?
— По бурному морю, славный лес! Соскучился я по твоей листве.
Поет на ветке птичка с малиновой грудкой:
— Где ты был, тезка? Где бродил, Робин?
— Далеко отсюда, малая птаха! Соскучился я по твоим трелям.
Недавно прошел короткий летний дождик: кружит голову запах зелени.
Быстрыми шагами шел Робин Гуд, предвкушая встречу с друзьями. Э, да кто-то из них рядом! Пропела невдалеке стрела. Тяжело рухнул на бегу зверь.
Нет, что-то не так! Сердце чует, что не вольный стрелок вышел на охоту. Кто же тогда? Кто смеет в одиночку здесь охотиться?
Неслышно ступая, Робин подкрался к поляне.
В траве лежал поверженный олень. Опуская лук, невдалеке стоял рыцарь в конской шкуре поверх доспеха и рогатом шлеме.
— Плохо же ваше дело, норманны, если сами нарушаете свой закон! — громко сказал Робин Гуд, выходя на поляну.
— Значит, ты и есть Робин Гуд? — с усмешкой спросил рыцарь.
— Откуда ты знаешь меня, норманн?
— Кого как не тебя я приманивал, охотясь в глуши Шервуда? — сказал рыцарь. — Мне не нужен этот олень, которого я подстрелил под твоим носом. Мне нужен был ты. Вот ты и пришел.
— А как же твое имя, странный стрелок? — спросил Робин. — И что у тебя за надобность во мне?
— Мое имя Гай Гисборн, — ответил рыцарь в конской шкуре. — Это ответ и на второй вопрос.
— Понимаю, — недобро усмехнулся Робин. — Что же, давно подошло нам время скрестить мечи. Я рад, что ты захотел честного боя.
— Мне все равно, честно или бесчестно убить тебя, Робин Гуд, но свидетели мне не нужны.
— И это мне понятно, — улыбнулся Робин Гуд. — Я-то знаю, что означает лошадиная шкура на твоих плечах. Перед тем, как мы пустили красного петуха гулять по твоему замку, я нашел там странную комнату. Там были и перегонный куб, и кузнечные меха, и много всякой чертовщины, вывезенной из сарацинских пределов. Ты алхимик и колдун, Гай Гисборн! Многие ищут способа извлекать золото из всех металлов. Похоже, ты очень любишь золото, Гай Гисборн?
— Глупец, не умеющий заглянуть дальше завтрашнего дня, — надменно ответил рыцарь. — Я люблю не золото, а все, что оно может дать.
