Салли начала продвигаться к двери, но он внезапно переместился, встав между ней и спасительным выходом.
— Не воюй со мной, — предупредил он все тем же мягким, почти беззвучным голосом. — Ты не сможешь победить, а я не хочу причинить тебе боль. Ты моя, Салли.
Страх пронзил нервы. Она видела Риса в разном настроении, с разными причудами, но никогда прежде не замечала такой дикой ярости в глазах.
— Мне надо идти работать, — осторожно пробормотала она, наблюдая за каждым его движением.
— Ты работаешь на меня. И уйдешь тогда, когда я разрешу.
Он выплевывал слова, глядя ей в прямо глаза, и Салли не могла отвести взгляд. Так змея гипнотизирует птицу?
Она лихорадочно соображала, что бы ему сказать, чтобы отвлечь от себя, но в голову ничего не приходило, и она расправила плечи, приготовившись вылететь отсюда, если придется. Она не станет терпеть хулиганские выходки, даже от собственного мужа! Вся гордость и достоинство, которые она так кропотливо накапливала, выразились во вздернутом к нему подбородке.
— Не вынуждай меня, — ровно предупредила Салли. — Пусть ты только наполовину мужчина, каким был раньше, ты понимаешь, что я не хочу тебя.
— Через минуту захотела бы, — выпалил он жестокую истину, но она даже движением ресниц не выдала, какой удар он нанес ей этим утверждением.
— Не путай прошлое с будущим. Те дни давно прошли, когда я думала, что солнце встает и светит только ради тебя.
— Хорошо, — сказал Рис, кривя рот. — Я никогда и не хотел быть идолом. Но и злодея из меня не делай.
С внутренним облегчением Салли почувствовала, что опасность миновала, по крайней мере, в этот момент. На секунду она соблазнилась мыслью поспорить с ним о поездке в Сакарию, но решила не выводить его из себя еще раз.
— Мне действительно надо работать, — настаивала она.
Через мгновение он отступил в сторону.
— Хорошо, — разрешил он, тон был и мягким и одновременно предостерегающим.
— Но мы не закончили, детка, и когда ты поедешь в Сакарию, я буду рядом на каждом сантиметре пути.
С этим предупреждением, звенящим в голове, Салли проскользнула мимо него и вернулась к своему столу. Ее затрясло от запоздалой реакции, с трудом она попыталась сосредоточиться на рукописи. Но в голове было пусто. Она просто не могла сообразить, как будет развиваться действие и в конечном счете мысли вернулись назад, к Рису.
Раньше она обезумела бы от радости, объяви он, что хочет быть вместе с ней, хочет, чтобы она родила ему детей, но это было давным-давно и тогда она была совершенно другим человеком. Почему он не может этого понять? Почему так настаивает на возобновлении их брака?
