— Пса, Пса, Пса, фа, фа, фа, ха, ха, ха!
— Что она говорит? — спросила я.
— Ш-ш-ш, — прошептал главный жрец. — Слушай!
— Киприда хранит эту девушку, — сказала Пифия совершенно отчетливо.
После этого она снова разразилась потоком бессмысленных звуков. Киприда, конечно, было одним из имен Афродиты, которая родилась из пены морской у Кипра.
— Что она говорит? — снова спросила я.
Пифия бормотала, клокотала, шипела. Туман сгущался, и над пропастью прогремел гром, словно сам Зевс отдавая приказы своему сыну Аполлону. Клянусь, я чувствовала, как земля ходит у меня под ногами, что было вполне возможно, поскольку в Дельфах часто случались землетрясения. Послышался шелест крыльев, словно стая воробьев и воркующих голубей принесла Афродиту.
— Что? Что ты говоришь? — спросила Пифия, словно прислушиваясь к голосу с небес, — Кто ты? Аполлон или другой бог?
— Как жаль, — сказал главный жрец. — Она толкует только волю Аполлона. Если здесь и другие боги, это чудо. Но ей это будет не по силам.
— Дай мне услышать ее! — крикнула я.
Пифия бормотала и бормотала, время от времени произнося вполне разборчиво: «Киприда говорит…», «Великий Зевс говорит…», «Афродита сильнее всех других богов, потому что даже боги подчиняются ей!»
Потом она некоторое время бормотала что-то совершенно неудобоваримое, а жрецы внимательно слушали и записывали на вощеных деревянных дощечках, с которых писцы перенесут потом все до черточки на свитки папируса.
— Что она говорит про Сапфо? — прокричала я. — Что? Что?
— Успокойся, муж, — сказал главный жрец. — Мы должны изучить и сравнить наши записи изречений оракула. Мы должны удалиться в священную рощу и молиться, чтобы нам было дано правильное толкование. Это тебе не детские игры. Это пророчество. Это говорит бог.
— Воистину, — сказал второй жрец. — Мы должны принести еще одну жертву, выпить вина и поразмыслить. Приходи снова завтра.
Один за другим, волоча ноги, они вышли из святилища. Возможно, жрецы собирались расправиться с кусками жареной телятины, которые еще оставались от моей рыжей телки. На мгновение мы с Пракс остались наедине с оракулом. Она подняла глаза, перестала бормотать, отбросила с лица волосы, и перед нами неожиданно предстала прекрасная женщина. Клянусь, она могла вполне сойти за Афродиту, спустившуюся на землю!
Пифия подмигнула нам и улыбнулась:
Заброшена сеть, рыбки мечутся в море.
Твоя дочь жива, ты увидишь ее уже взрослой.
Египет ждет, и там твои глупые братья.
