— Как это может быть? — спросила я.
— Уж не знаю как, но у нас долги. Каждое утро к нашим дверям приходят торговцы — хотят получить то, что им причитается. До этого дня я их сдерживала, но если есть возможность заработать золото… то у тебя нет выбора.
— Совершенно с ней согласен, — сказал Кир.
— Но если я буду петь за золото, моя богиня отвернется от меня.
— А если не будешь, то останешься с пустым желудком. И я вместе с тобой, — сказала Пракс, — Сапфо, ты никогда не была практичной, так что позволь мне быть практичной за тебя… за нас обеих. Нам нужно золото. Нам нужно попасть в Египет, чтобы защитить твое наследство, а это потребует расходов. Если мы можем заработать немного здесь и еще немного в Дельфах, мы должны это сделать. У нас нет иного выбора.
Кир дрожал от возбуждения.
— Она права! — сказал он. — Я могу устроить твое выступление на симподии завтра вечером. Подготовь свои песни! Завтра на заходе солнца я приду за тобой с позолоченными носилками.
— Постой, — остановила его Пракс, — А сколько она заработает завтра?
— Трудно сказать, — ответил Кир.
— Как насчет ее веса золотом? — спросила Пракс.
— Это была фигура речи, — растерялся Кир.
— Тогда моя хозяйка не будет петь.
— Ты с ума сошла, Пракс? Я так поняла, нам нужны деньги, — удивилась я.
— Тихо, — шепнула мне Пракс и повернулась к Киру: — Если ты сегодня принесешь золота в половину ее веса, я позволю моей хозяйке петь.
— С тобой трудно договориться, — сказал Кир. — Я принесу свои весы.
— Я предпочту взвешивать на моих, — с явным удовлетворением сказала Пракс, — Сапфо, иди готовь свой репертуар. Поторопись!
Когда Кир вернулся в тот же день, они с Пракс принялись спорить о весах и мерах. Я слышала, как они кричали друг на друга, пока я пыталась повторять свои песни. Наконец меня позвали из моей комнаты и попросили сесть на чашу каких-то хитроумных весов. На другую Пракс устанавливала гири. Кир снимал их. Они обвиняли друг друга в мошенничестве.
— Ты меня разоришь! — протестовал Кир, когда Пракс взялась за гири.
— Моя хозяйка — это лучшая сделка в твоей жизни! — возразила Пракс.
Они взвешивали, потом прекращали взвешивать. Я сама то становилась на чашу, то сходила с нее, а они спорили, механизм каких весов лучше и какие из них точнее. Это было мучение. А я тем временем не переставала настраивать мою лиру.
— Ну, я вам больше не нужна? — спросила я.
Они, похоже, приходили к какому-то компромиссу.
— Иди готовься, отдыхай и наведи марафет, — сказал Кир. — Никогда не знаешь, как симподий может изменить твою жизнь.
