Не отягощенные "нравственным законом", зато в избытке имеющие волевой потенциал, "хищники" с успехом берут на себя функции лидеров толпы диффузных. Как правило, огромную силу воли они реализуют единственным образом - ее полной трансформацией в хищную "волю к власти". "Стимулом к Власти для нас должна была стать сама Власть" [11].
Шакал Табаки из "Книги Джунглей" служит примером вида, не описанного Б. Диденко. Это деграданты, от природы лишенные как нравственного начала, так и воли. Вечные "шестерки" при хищном "пахане".
И только для неоантропа, благодаря счастливому сочетанию силы воли и ясности мышления, всегда открыта дорога к вершинам духовной свободы. "Истинная свобода воли ищет истинного познания и поступает сообразуясь с ним: этим завершает человеческий дух свое существо и назначение" [35].
Однако синтез этих качеств не всегда успешен и нередко приводит к различной патологии рассудка. Так, например, возникает поистине "гремучая смесь" пассионарности. Вслед за Л. Гумилевым мы понимаем под ней необоримое внутреннее стремление к деятельности, направленной на осуществление какой-либо (часто иллюзорной) сверхцели, которая для пассионария ценнее собственной жизни, не говоря уже о жизнях окружающих. В подобной зацикленности без труда распознаются признаки шизофренических и параноидальных синдромов, отягощающих сознание гибридов.
Если неоантропы в целом "ответственны" за нравственный прогресс человечества, то пассионарии предпочитают не объяснять мир, а изменять его (часто с противоположным результатом). Но в любом случае благодаря их объединенным усилиям история действительно движется, а не идет по кругу. Как тут не вспомнить славных героев-побратимов из романа М. Успенского "Там, где нас нет", на которых как раз и возложена миссия "выпрямить время"!
Наше деление на четыре категории людей (с приданием особого статуса последней категории) любопытным образом пересекается с наблюдениями ведантиста Гаудапады [18]. Будучи одним из самых знаменитых представителей индийской средневековой философии, он, подобно Декарту, отличался несомненной склонностью к исследованиям человеческой психики. В своих классификациях Гаудапада неизменно придерживался принципа четырехчленности, причем четвертый член у него всегда располагался особняком по отношению к трем остальным, как бы охватывая их (*).
-----------------------------(*) К. Г. Юнг пришел к аналогичной формуле "3 + 1" как общем для Homo sapiens количественном архетипе. И, действительно, коллективы с подобной структурой черезвычайно популярны - будь то "мушкетерская четверка" (три мушкетера и д'Артаньян) или "ливерпульская четверка" (три гитары и ударные). -----------------------------
