Олег с Бранкой не расставались. Переходили от костра к костру, нигде не задерживаясь надолго. И только в одном месте остановились — где вокруг большого пламени кольцом стояли, положив ладони друг другу на плечи, три десятка парней. Они смотрели в огонь молча, но Бранка шепнула:
— Часом будут коло плясать...
Олег кивнул. Он уже видел этот танец, но каждый раз зрелище будило в нем напряженное волнение.
— По рану дружина уходила в бой... — негромко пропел непонятно кто. Ему откликнулись хором:
— По рану дружина уходила, в бой...
Круг двинулся — неспешно, нога за ногу. Сцепленные руки разом взметнулись, ноги ударили в землю:
— Й-ой, друже — слышишь, слышишь?
Уходила в бой....
Й-ой, друже, слышишь, друже —
Уходила в бой!
Круг убыстрял движение. Снова, раз за разом, вскидывались руки — словно раскрывался невиданный цветок — и гулкое «умп!» издавала земля под перетянутыми ремнями походными чунями...
— Мечи воздеваете — за славой идем!
Мечи воздевайте — за славой идем!
Й-ой, друже — слышишь, слышишь?
За славой идем!
Й-ой, друже, слышишь, друже —
За славой идем!
Быстрее, быстрее несся круг, металось пламя, кидаясь в стороны за летящими над землей людьми, словно добрый Огонь хотел коснуться каждого, защитить прикосновением от бед и зол...
— Может, стать успеху, может — сгинем все!
Может, стать успеху, может — сгинем все!
Й-ой, друже — слышишь, слышишь?
Может, сгинем все!
Й-ой, друже, слышишь, друже —
Может, сгинем все!
— Уйдем, — попросила Бранка, — нет желанья и думать про то...
— А? Погоди...— Олег с трудом оторвался от гипнотизирующего зрелища, расслабил напрягшиеся мышцы. Но всё же пару раз оглянулся на скачущее за подвижным частоколом ног пламя...
В другом месте под быстрый перебор гусельных струн Олег услышал знакомое:
— Чтоб ворон
Да не по нас каркал —
По чарке, по чарке!
— и подумал, как был бы удивлен Розенбаум, узнав, где поют его песни и на чем аккомпанируют. А дальше заливался девчоночий голос — довольно-таки беззастенчиво:
— Ой, калина-малина,
Одно слово — новина!
Не лежалось так нигде —
Одно с ним по лебеде!
Ой, калина-малина,
Доглядите — то дела!
Завистуйте — так лежим
С воеводой молодым...
— Пойдем до тебя, — негромко сказала Бранка. — Одна ночь, да наша...
— Пошли, — легко согласился Олег.
Наверное, не они одни в эту белую, ночь стремились остаться хоть ненадолго и оставались вдвоем. И в этот раз — второй в их жизни — все получилось еще лучше, а главное — без ощущения вины перед кем бы то ни было. Потому что третьего раза могло и не быть. На топчане в комнате Олега на постоялом дворе лежали не два подростка, нет. Подростки не ходят на смерть. И не клянутся убить себя, если любимый не вернется — так, что в истинности клятвы не остается сомнений..
