Когда Дуня пришла на ночлег, Фекла на чем свет стоит ругала Софрона:
- Ты, пьяница, бродишь по улице, а там облава.
Поймают-и к стенке. Изверг! Пошел в подпол!
Утром ни свет ни заря в избе у Феклы появилась Елизавета, и прямо к Дуне за перегородку.
- Уж я так волновалась, так расстроилась! Напугали-то нас как! Не дали провести до конца молебствие. Как ты скрылась?
- А разве захватили кого?
- Слава богу, все целы. А случилась напрасная тревога - парнишки напугались и нас напугали. Ну уж лучше пустая тревога. Известно, пуганая ворона и куста боится.
- Матушка, а о какой весточке ты вчера говорила в проповеди? - И спохватилась; "Опять поторопилась.
Не хватало того, чтобы сейчас отшили меня, когда я уже к самому логову подобралась". И зачастила: - Ведь я к чему спрашиваю? А к тому, что мне тоже надо подготовиться. В доме у меня двое от властей прячутся, а ежели долго не придет освобождение, так их и поймать могут. А ежели скоро, так я уж сумею продержаться, вывернусь как-никак.
У старицы забота-усыпить подозрительность любознательной новообращенной сестры. Вадим не дурак, видно, знает, когда свои придут. А что, если его схватят до прихода? Тогда все полетит к черту? А счастье-то рядом. В мечтах своих видела себя Елизавета игуменьей большого женского монастыря. В большом храме золоченый иконостас. Храм высокий и гулкий.
Стройный девичий хор на клиросе. Заливается колокольный звон. Свой, зазывной, заливистый: "Приидитеприидите, приидите-приидите" - и ответный басовитый из мужского монастыря: "Приидем-приидем, приидемприидем". А она, окруженная всеобщим поклонением и почитанием, самовластная хозяйка и страдалица...
- Верь моему слову, Евдокия, все будет хорошо, дождешься ты земного счастья. Вон какая ты ладная да красивая, кровь в тебе так и играет. По себе знаю.
Вера наша не перечит желаниям плоти, когда душа предана богу. А уж я тебе так устрою, что век за меня будешь богу молиться. Жениха подберу тебе такого, что и во сне не привиделся. Я заметила, какими очами взирал на тебя наш гость. Женю я его на тебе, и будете вы оба счастливы.
- Ты о ком это, матушка?
- Притворщица, будто не знаешь? Вадимом его величают. Скоро, очень скоро станет он большим человеком, и ты с ним попадешь в самое высокое общество.
При твоей красоте и при твоем уме многого можно достигнуть. А я уж постараюсь. Прикипело мое сердце к тебе не знаю как.
Дуня слушала старицу и удивлялась: как непохожи эти ее речи на те - о бренности земного существования.
