Меловой крест | страница 9




Что может быть лучше? Да и душе не мешало бы размяться. Она любит волю, душа-то…


Уставший от работы, которая принесла мне награду в виде щедрого денежного снегопада, я, вытянув ноги, со стаканом виски в руке, сидел в своем любимом кресле напротив окна.


Снисходительно посматривая на облака, резво и весело плывущие в высоком летнем небе, я мысленно нанизывал их, как колечки сигаретного дыма, на шпиль возникающей в воображении Эйфелевой башни и с меланхоличной улыбкой предавался вполне реальным мечтам о поездке в чужедальние края.


Как хорош вечерний отдых! Особенно, если он заслужен в успешной борьбе с совестью.


Поясняю. Малевать портреты ради денег начали задолго до меня. И великие грешили и кривили душой. Знали бы вы, как это мерзостно… И как прельстительно!


Я приложил стакан к щеке. Нежнейшее шипение таявших кубиков льда — вот что я услышал с восторгом и тихой радостью. Я наслаждался покоем и упивался своим предательством. Этот пахнущий дымом божественный напиток куплен на деньги, бесчестно заработанные кропотливым трудом ремесленника, носившего когда-то звание художника.


Есть сладострастное упоение в самоуничижении. Есть! Особенно хорошо предаваться этому чувству, когда карман туго набит хрустящими бумажками и презренным металлом.


А мыслям как просторно!.. Думаешь о том, что в твоих силах все изменить и приступить к созданию шедевра. Но не сейчас. Как-нибудь потом…


До чего же хорош вечерний отдых!.. Я удовлетворенно вздыхаю и делаю микроскопический глоток. Виски омывает гортань и нежным, ласковым ручейком устремляется по пищеводу в желудок.


Как хорошо! И главное, покойно… Продажная душа предателя бесстыдно наслаждалась овеществленными результатами измены.


Но ничто не вечно под луной. Увы! Покой и полусонное течение приятных мыслей были нарушены бесцеремонным вторжением на подведомственную мне территорию еще одного моего старинного приятеля — Юрия Короля.


Юра — или Юрок, как звали его близкие друзья, в своей жизни переменил профессий больше, чем известный частой сменой мест работы дядя Хенм, но, в отличие от великого писателя, больших побед за собой не числил.


Хотя Юрок успел побывать и официантом, и автогонщиком, и коммивояжером, и корреспондентом АПН, и сборщиком кедровых орешков, и приживалом у знаменитой певицы, и медбратом в Боткинской больнице, и разносчиком пиццы, и ударником коммунистического труда, и ударником у Стаса Намина, и военным переводчиком в Анголе, и билетером в театре, и профессиональным игроком на бильярде, и водителем такси, и даже, на короткое время, внебрачным сыном академика Сахарова.