— Надо было пить сразу. Сейчас уже не то.
— А мне так больше нравится, — ответил Эсгин.
Выпив своё вино, Раданайт поставил бокал на стол и пошёл в спальню, где уже была приготовлена постель. Эсгин ещё выпил лишь полбокала, когда Раданайт позвал:
— Голубчик мой, иди сюда!
Эсгин пришёл не сразу, сначала допив вино с маилем. Он с содроганием чувствовал приближение момента, когда Раданайт сбросит маску заботливого старшего брата и покажет своё истинное лицо. Это и пугало Эсгина, и странным образом возбуждало. Он остановился в дверях спальни. Раданайт сидел на постели, опираясь на отставленные назад руки и откинув голову, и смотрел на Эсгина из-под томно опущенных ресниц, чуть тронутых тушью: он позволял себе минимум косметики.
— Будь так добр, малыш, сними с меня сапоги… Я что-то устал сегодня. Жутко вымотался.
Момент приближался — волнующий, страшный. Эсгин стянул с его ног сапоги, а Раданайт снял зажим и встряхнул распущенными волосами, спустил с плеч брючные подтяжки, расстегнул две верхних пуговицы рубашки. Эсгин забрался в постель, не снимая халата, надетого на голое тело, напряжённый, как сжатая пружина, а Раданайт устало положил голову ему на ноги, глядя в потолок.
— Завтра покатаемся, малыш… Я послал всё к чёрту, завтра я для всех умер. Может быть, сходим в то пляжное кафе, где мы были в прошлый раз. «Три ладрука», кажется. Интересно, почему именно три? Ладруков вокруг него гораздо больше.
Эсгин, согретый маилем, провёл рукой по распущенным волосам Раданайта. Да, это было бы здорово. В том кафе очень приличная еда и подают хороший маиль. Зарывшись пальцами в шелковистые пряди, Эсгин подумал: Раданайту уже за сорок, но выглядит он, как ребята с его курса, особенно когда убирает волосы «конским хвостом». Кто-то говорил, что он выглядит как серенький чиновник среднего звена — из-за своего пристрастия к строгим костюмам, но Эсгин был другого мнения. Да, у Раданайта было тридцать или сорок абсолютно одинаковых костюмов полувоенного, получиновничьего фасона, двадцать пар совершенно одинаковых сапог и множество идентичных рубашек, но это не мешало проявляться его индивидуальности. Эсгин даже как-то раз примерил один из таких костюмов, висевших здесь в шкафу, и испытал от этого странное возбуждение: как будто он побывал в шкуре Раданайта.
Эсгин вздрогнул: Раданайт смотрел на него, сверкая искорками в глубине расширившихся зрачков. Момент настал.
