Его всклокоченные редкие волосёнки, засаленные, как и его трико с майкой, торчали в разные стороны, а на покрытом обвислыми складками лице пьяно плавала улыбочка.
— Вы случайно не из социальной службы, юная леди? — снова спросил он. — А то ко мне соцработница должна была прийти, а мужики говорят — я спал…
— Нет, я не из социальной службы, — пробормотала Татьяна. — Я не к вам, извините.
— Жаль, жаль… А то, может быть, зайдёшь, красавица? У меня красненькое есть, если ты водочку не любишь.
— Извините, мне нужно идти, — сказала Татьяна, протискиваясь мимо инвалида.
У неё шла кругом голова. Как это могло быть? Ещё этим утром она ушла отсюда, именно из этой комнаты, и там жил Игорь, а сейчас ей открыла какая-то женщина, которая утверждала, что живёт здесь уже пять лет и никакого Игоря не знает.
Выйдя во двор, она подняла голову. Маяк горел по-прежнему, только Игорь не встретил её там, и она не понимала, почему. Может быть, она что-то перепутала? Нет, всё было верно: окно светилось на шестом этаже.
Она не могла уснуть всю ночь. Часто вставая с постели, она подходила к кухонному окну и смотрела: Маяк был на месте, но Игорь исчез. Какая-то чудовищная ошибка, решила она под утро. Не стоит так пугаться: может быть, если подождать, всё само собой уладится и наваждение пройдёт?
Жени снова не было в университете. Весь день прошёл как в тумане: Татьяна всё время думала об Игоре, и на сердце у неё камнем висела тоска. Сразу после занятий она поспешила к Игорю, но в подъезде её остановила откуда-то взявшаяся вахтёрша:
— Девушка, вы к кому?
— Я к… к Игорю, — от неожиданности заикнулась Татьяна. Странно. Вчера этой тётки здесь не было…
— К какому? — дотошно выпытывала та.
Мысленно махнув рукой, Татьяна сказала, чтобы та только отстала от неё:
— К Преснину. Игорю Васильевичу.
— А, вы соцработник?
"Пусть", — подумала про себя Татьяна, а вслух сказала:
— Да.
— Я раньше вас что-то не видела, — сказала тётка, спуская очки на кончик носа и всматриваясь поверх стёкол в Татьяну. — Новенькая, что ли?
— Ага.
— Ну, проходите.
Татьяна поднялась на шестой этаж, на этот раз внимательно считая лестничные пролёты, чтобы не ошибиться. По дороге она озадаченно думала: ещё один сюрприз. Откуда взялась здесь эта въедливая тётка? Раньше здесь такого препятствия, кажется, не было.
Надежда Татьяны на то, что наваждение само собой пройдёт, не оправдалась: ей открыл мальчик лет десяти.
— А мамы нет дома, — сказал он.
На этот раз она сумела заглянуть в комнату. Определённо, по размерам и виду из окна это была та самая комната, и даже диван был тот же и стоял там же, но кроме него был ещё шкаф, стол и табуретки, а также телевизор с видеомагнитофоном. Татьяна узнала рисунок обоев и даже места, где они отстали от стены. Лампа была на окне, и даже герань была та же. На стене висел ковёр, а на гвоздике у ковра — бинокль. Тот самый.
