«Вся моя жизнь — вранье! Хорошо, что этого можно не говорить. Просто промолчать, и секунды унесут этот ужасный миг в прошлое, дальше и дальше, и сердце снова будет биться спокойно».
— А ты что, вообразила, что тебя тайно удочерили? — спросила Эллен, помешивая черную краску металлической ложкой.
Кайя застыла, а Эллен продолжала:
— В детстве я любила представлять, что я на самом деле цыганский ребенок. Что когда-нибудь они вернутся и заберут меня. Я буду жить в таборе и предсказывать людям судьбу.
— Если бы ты не была моей мамой, то кто еще превращал бы моих друзей в таких красавчиков? — вывернулась Кайя.
Как только прозвучали эти слова, ей стало стыдно. Она настоящая трусиха. Нет, жадина! Она похожа на кукушонка, который не хочет расставаться с уютным чужим гнездом.
Просто поразительно, какой коварной можно быть, не говоря ни слова лжи.
Корни потрогал свежий ежик на макушке.
— А я в детстве представлял, что прибыл из другого измерения. Как бы из параллельной вселенной. Там, в другом измерении, моя мама — королева огромной империи или чародейка в изгнании.
Кайя хихикнула. Сигаретный дым в сочетании с химической вонью превратил ее смех в кашель.
Эллен плюхнула на голову Корни ложку краски и принялась размазывать ее расческой. Руки ее покрывались черными брызгами, браслеты на запястьях тихо звякали.
У Кайи закружилась голова. Преодолевая тошноту, она подошла к окну и толкнула раму. Окно с треском распахнулось. Кайя вдохнула холодный воздух полной грудью и вдруг застыла.
— Потерпи еще пару минут, и я начну смывать это дерьмо с его головы, — сказала Эллен.
Кайя автоматически кивнула, но даже не взглянула на нее. На улице чернели фигурки редких прохожих. Их дыхание паром вырывалось изо рта. В свете фонарей длинные волосы какого-то мужчины блестели, словно платина. Потом он обернулся. Кайя убедилась, что это не Ройбен, но все равно с трудом удержалась от оклика.
— Зайка, я закончила. Глянь, не найдется ли для парня другой футболки. Ту, которая на нем, я, похоже, погубила. Хотя она все равно была ему велика. Уж слишком он тощий.
Кайя обернулась. Корни покраснел до самой шеи.
— Мамочка, не смущай его!
— Можно снимать телешоу, — сумрачно сказал Корни. — Поменяй свой имидж, преобразись, и все такое.
— Боже упаси.
Эллен кинула окурок в тарелку. Кайя пошарила в комнате и наконец выудила из груды вещей темно-коричневую футболку с изображением всадника верхом на кролике, с копьем в руках.
Корни всесторонне изучил футболку и нервно рассмеялся.
