— Смотри! — он сунул фотографию Кольки.
Грибов скрежетнул зубами, глаза его влажно заблестели.
— Эх! — с придыханием выдохнул он, отстраняясь от карточки, и прибавил со злостью обреченного. — Водки бы…
— Дурак, — только и сказал Васильев, кладя фото на диван. — Я сейчас уйду, но ты, ты запомни — каждый сам кует свое счастье!
Он направился к входной двери. Грибов высунулся из зала и угрюмо бросил вдогонку:
— Ты зачем приходил?
— Работу хотел тебе предложить. Ненадолго, на месяц, правда, да чего теперь…
— Погоди… Что за работа, я… я на любую согласен.
— Не знаю, — сказал Васильев, с сомнением глядя на него. — Получится ли? Думал, ты на время отпуска подменишь меня, а там глядишь и…
— Преподавать?! — округлил глаза Грибов. — Если историю, так я могу… ты же знаешь…
— Сможешь? Памятьто не до конца еще пропил? Ну-ка, вопрос тебе на засыпку: в каком году возник «Союз спасения» и кто его возглавил?
— Да я что, совсем?..
Грибов встряхнулся, в глаза его сверкнули живые искры.
— В 1816 году. А возглавил полковник Генерального штаба Александр Муравьев.
— Кое-что помнишь, — хмыкнул Васильев. — А скажи мне, когда…
— Не надо!.. Я пью, но с памятью у меня нормально.
— Допустим, — Васильев прошел мимо него и, распахнув без спроса дверки, заглянул в платяной шкаф. — Вещички приличные есть? Не в рабочей же робе покажешься абитуриентам?
— Все есть! Вот…
Николай метнулся в смежную комнату, загремел шкафом и выбежал в коридор, таща вешалку с закрытым полиэтиленовым мешком костюмом.
— Я после ухода из института его ни разу не надевал.
Васильев еще раз оглядел с головы до ног его, в задумчивости почесал висок.
— Ну, что ж… Помыться, побриться, прическу уложить, и будет ничего. Только спиртного ни-ни! Вообще о нем забудь! Приводи себя в порядок, я на той неделе за тобой заеду. И имей в виду, на мою мадам Маньжуйскую ты должен произвести самое благоприятное впечатление. Усек?
— Усек, — с поспешностью кивнул Грибов и, широко улыбнувшись, протянул ему на прощанье руку.
— Присядем на дорожку? — предложила Ирина, выкатив в прихожую раздутую сумку на колесиках.
Васильев, зашнуровав туфли, разогнул спину и сверился с часами.
— А не опоздаем в аэропорт?
— Все равно такси еще не подъехало.
Он не стал спорить по пустякам, опустился на баул, выждал несколько ритуальных секунд.
— Все! — решительно заявил он, поторапливая девушку. — Спускаемся во двор.
Он едва оторвал сумку от пола и выволок на площадку, к лифту. И чем она только ее набила? Кирпичами, что ли?
