На другой день бурю сменила ясная морозная погода, и все мы отправились на лыжную прогулку.
В небе появилась полная луна с бесчисленной свитой звезд.
Мы шли по сияющей лунной дороге. Отражаясь во льдах и мириадах снежинок, вечно безмолвная, с задумчивым голубоватым светом, луна казалась таинственной. Воздух, лишенный микроорганизмов, пыли и испарений, делал ее ближе, крупнее. Луна, так гармонично сливалась с полярным ландшафтом, что представлялось, будто у нее нет и не может быть другого мира, кроме Арктики.
21 декабря снова завыла вьюга. Опять потянулись нудные дни в четырех стенах. Особенно было тяжело днем, когда надо было бороться со сном. Мы с Борисом Дмитриевичем пытались заниматься немецким языком, но на полуслове засыпали.
Петр Яковлевич почти ежедневно ходил проверять свои капканы. Долгое время ни один песец на приманку не шел. В последние дни повадился, видимо, какой-то хитрый песец, потому что несколько раз подряд приманка была съедена, а зверь не попался.
Нам это казалось невероятным, но однажды в доказательство начальник принес на станцию, клок шерсти, застрявший в капкане. Мы внимательно осмотрели его и готовы были согласиться с Илляшевичем, но Алексин долго тер клок пальцами, нюхал, а затем молча оделся и вышел из дома. Вскоре он вернулся и принес второй точно такой же клок шерсти. Оказалось, что виновен был не песец, а любимец доктора — пёс Сынок, которого мы звали «грозой медведей». Конечно, Сынка за его предприимчивость посадили на цепь.
Через несколько дней на капкан, поставленный Петром Яковлевичем, набрел медведь. Зверь поломал все сооружение Илляшевича. С тех пор песцовый промысел у нас прекратился. Вообще надо сказать, что на Земле Франца-Иосифа песцов было мало.
В эти дни из Института по изучению Севера пришло важное сообщение о готовящемся Фритьофом Нансеном полете на дирижабле «Граф Цеппелин», Экспедиция, возглавляемая знаменитым норвежцем, намеревалась исследовать никем до сих пор не изученную как следует атмосферу Арктики, посетить Северную Землю, оставшуюся белым пятном на карте, и, наконец, высадить сроком на два года на дрейфующий лед группу зимовщиков, устроив на льду радиостанцию.
В полете на дирижабле вместе с Нансеном собирались принять участие советские профессора В. Ю. Визе, П. А. Молчанов, В. Н. Розе.
Конечно, это сообщение в нашей бедной внешними событиями и однообразной жизни было воспринято с большим интересом, вызвало много разговоров, подняло настроение.
