Мумтаз ответила ей беззаботной улыбкой.
— Прислуга, да? Тарику хотелось, чтобы рядом с вами в первое время вашего пребывания здесь кто-то находился. А я работаю во дворце, и поэтому я здесь ежедневно. Если вам что-нибудь понадобится, вы всегда сможете сказать мне.
— Да, конечно. — Джасмин в самом деле ощутила признательность. Выходит, Тарик позаботился о том, чтобы эта милая женщина была рядом с гей. — Но почему он ничего мне не сказал?
— Он, как и Хираз, в гневе просто страшен. Тарик сердится на вас, а мой муж — на меня.
Джасмин не сумела сдержать любопытства:
— За что же Хираз на вас сердится?
— Он хочет, чтобы я согласилась с тем, что они с Тариком задумали, хотя сам он с Тариком не согласен. — Мумтаз не дала Джасмин возможности задать следующий вопрос. — Хираз рассказал мне, как обстояло дело в вашей стране. В Зюльхейле всем известно, что сердце Тарика разбила рыжеволосая и голубоглазая иностранка.
Джасмин заморгала.
— Откуда?
— Хираз унес бы тайны Тарика в могилу, да вот другие не настолько... скромны. Мы мало что знаем о вас, но это хорошо, что вы приехали. Вы очень нужны Тарику, тем более что его родители погибли.
— Он очень зол на меня, — призналась Джасмин.
— Но все-таки вы в Зюльхейне. Ведь лучше быть рядом с ним, даже если он сердится, правда же? Вам нужно научиться вести себя с вашим...
Необычное выражение на лице Мумтаз встревожило Джасмин.
— Вы о чем? — быстро спросила она.
— Я... Я кое-что забыла. Пожалуйста, пройдемте в комнаты.
Джасмин последовала за ней, озадаченная резкой переменой в ее голосе.
— Для вас приготовлена ванна. А потом, прошу вас, наденьте вот это.
Мумтаз указала на одежду, разложенную на кровати.
Джасмин дотронулась до мягкой и невероятно изысканной ткани. На ощупь материя казалась невесомой, а цвет ее был под стать Розе Зюльхейля — белый с отблесками потайного огня. Длинные струящиеся складки украшены блестками, которые будут переливаться при каждом движении. Такие же сверкающие блестки вшиты и в корсаж платья. Рукава платья длинные, но оно имеет глубокий вырез, отчасти открывающий грудь. Сверху на платье лежала тонкая золотая цепочка. Несомненно, она задумана как пояс, дополняющий наряд.
— Это не мое, — чуть слышно произнесла Джасмин.
— Сегодня будет... торжественный обед, и то, что сейчас на вас надето, не подходит. Так что для вас приготовили вот это.
— Потому что я в гостях? Что ж, если это у вас практикуется, то я ничего не имею против. Иначе мне было бы неуютно в таком дорогом платье.
