______________
* Халиф - глава мусульманского феодально-теократического государства, совмещавший светскую и духовную, власть.
Ильяс недоуменно посмотрел на друга.
- Какой беды?
- Атабек готовится напасть на государство Рей. Правитель Рея отказался платить атабекам подать, которую он платил со времен владычества сельджуков. Предстоящая война будет не легкой и опасной, ибо правитель Рея говорит языком хорезмшахов, которые рано или поздно приберут к рукам Рейское государство.
Ильяс не смог, удержаться от вопроса:
- А как ты к этому относишься?
- Очень просто. Рей - не азербайджанская земля, зачем она нам?
Ильяс покачал головой.
- Прошу тебя как брата, не высказывай подобных мыслей при посторонних, - ты очень ошибаешься.
Фахреддин удивленно вскинул брови.
- Чем тебе не понравилась моя мысль?
- Верно, Рей - не наша земля, а скажи, Хамадан наш?
- Наш. Хамадан - древняя столица Азербайджана.
- А коль так, надо понимать, что если Рей не будет под властью атабеков Азербайджана, невозможно сохранить и Хамадан. Разве мало было случаев, когда рейцы, захватив Казвин, нарушали тем самым связь между Тебризом и Хамаданом? Жаль, что я не мастак в искусстве владеть мечом и копьем. А посему прими мой дружеский совет: коль влечет тебя ратное искусство, совершенствуй его, учись еще лучше владеть мечом, копьем и луком. Мое же призвание - перо. Я тоже буду стремиться к совершенству на этом поприще. И меч, и перо нужны нам.
Разговор друзей был прерван появлением на площади Мелик-шаха хатиба Гянджи со своими мюридами*, а также правителе Гянджи эмира Инанча, окруженного толпой телохранителей я слуг.
______________
* Мюрид - последователь и ученик какого-либо имама, шейха (в данном случае - хатиба Гянджи), воспитываемый в фанатической ненависти к инаковерующим.
Народ очень сдержанно встретил их появление.
Вместе с толпой Ильяс и Фахреддин вошли в мечеть Султана Санджара.
Хатиб поднялся на минбер* и громко возвестил о победе атабека Мухаммеда в битвах под Тебризом и Марагой. Известие не произвело на гянджинцев большого впечатления, они встретили его довольно холодно. Когда же хатиб начал читать молитву во славу халифа и атабека Мухаммеда, стало еще очевиднее, что народ недолюбливает этих двоих. Слова "Аминь! Аминь!", обязательные в конце молитвы, произносились присутствующими вяло, без энтузиазма, и сразу же затухали под куполом мечети, который покоился на мраморных колоннах. Громко, исступленно кричали только мюриды хатиба да люди из свиты эмира Инанча.
