Алиера дала совет, что мне следует сделать с официальными обвинениями в ее адрес. Я сделал вывод, что она не в лучшем настроении для беседы.
Отхлебнул глоток сидра, покатал его по языку, оглядел покои. Тут даже имелись окна. С решетками, правда, но самые настояшие окна. В «отделении для джарегов» ни о каких окнах и речи не было. И еще что-то в камере препятствовало псионическому общению — хотя я все же мог говорить с Лойошем, и был куда в лучшем положении, чем большинство узников.
— Думаю, дело тут куда глубже, чем просто нарушение закона.
Она сверкнула глазами, а я продолжал:
— Ты своими штудиями сколько лет уже занимаешься, и все в курсе.
Зачем арестовывать тебя сейчас? За этим стоит какая-то политика.
— Ты так думаешь?
— Так, формулирую мысли вслух.
— Замечательно. Может, займешься этим в другом месте? Если мне кто сейчас и нужен, то не ты.
— А кто?
— Искатель Тропы.
— А. Что ж, пожалуй. — Могу себе представить, каково обладателю Великого Оружия расстаться с ним. Я коснулся рукояти Леди Телдры.
— Пожалуйста, уходи.
— Нет.
Она сверкнула глазами.
Я проговорил:
— Мне нужны подробности, если я хочу ввязаться в это дело. А я хочу.
— Зачем? — Она не сказала это слово, она его выплюнула.
— Ты же не дура, сама должна понять. Чтобы взять над тобой верх, в моральном плане. Это вообще цель моей жизни. Чувствовать, что ты мне задолжала…
— Заткнись.
Так я и сделал, заодно предавшись воспоминаниям. Мне нужно было ее достать.
Когда-то в Черном замке я видел покои, в которых обитает Некромантка, если это можно назвать «покоями». Шкаф, и то побольше. Там хватало места, чтобы она могла встать, и все. Я не мог не заметить вслух, мол, какая же крошечная комнатушка — и Некромантка озадаченно молчала с минуту, а потом проговорила:
— Ах да, ты же ощущаешь всего три измерения, верно?
Боюсь, что так. Большее моим ощущениям недоступно.
И в рамках этих ощущений, похоже, мне не убедить Алиеру объяснить, что происходит.
— Чем тут тебя кормят? — Она ответила непонимающим взглядом, а я пояснил: — Когда я был тут, мне давали что-то вроде похлебки с сухариками.
Когда ее варили, над кастрюлей помахали кусочком курятины. С тобой обращаются лучше?
— А когда ты тут был?
— Несколько раз. Ну, не в точности тут — то же здание, но другой номер. Мой был обставлен похуже.
— И это делает тебя выше в моральном плане?
— Нет. В моральном плане меня делает выше другое: я был виновен в том, за что меня взяли, и все же вышел на волю.
