— Зря вы раскрываете планы оппозиции, — предупреждаю я его.
И Немцов дрогнул. Решил бить шашкой со своим именем. Опа! Двоих сразу вышиб — «Медведева» и «Грызлова». Но «Путин» на месте! Впрочем, следующим щелчком Немцов сбивает и «Путина», и себя.
— А «Немцова» не жалко?
— За светлые идеалы готов жертвовать собой! — улыбается Немцов.
— Тогда вот вам! — Я делаю щелчок «Фрадковым» — и... премьер сшибает сразу «Касьянова», «Чубайса», «Хакамаду» и «Новодворскую».
— Это надо же: «Фрадковым» — и четверых. Всех приличных людей! — обиделся Немцов. — А я тогда «Лимоновым» по «Иванову»!
В итоге у Немцова остаются три шашки: «Зюганов», «Явлинский» и «Ходорковский», а на стороне власти всего одна — «Гамов».
Спецкорр «КП» берет тайм-аут...
Б. Немцов:
— Вот бы и в политике так же легко щелкать врага!
— Борис Ефимович, а откуда у вас эта оранжевая куртка?
— Прохоров подарил.
— Тот самый олигарх? После Куршевеля? (В январе 2007-го совладелец «Норникеля» Михаил Прохоров оказался замешанным в сутенерском скандале на модном курорте в Куршевеле, за что был даже препровожден в полицию. Правда, затем перед ним извинились. — А.Г.)
— Тот самый. Но после «оранжевой» революции на Украине.
— Что же он в Куршевеле так вас подвел? Как же вы недосмотрели?
— Я в Куршевель не ездил и ему не советовал. Потому что там все время спецслужбы — и французские, и наши. Обвинения Прохорова в сутенерстве — бред. Он терпеть не может проституток.
— А чего же он тогда?..
— Сейчас объясню. Вот одни богатые помогают инвалидам, детям... Прохоров помогает моделям. Это благотворительный проект.
— То есть он благотворительностью с девушками занимается?
— Да, стопроцентно! Если вы, ехидно улыбаясь, думаете, что он их использовал в сексуальных целях, — глубоко ошибаетесь.
— Что, больше помогать некому? Нищих нет, да?
— Он считает, что модели, будучи от природы сексапильными, зачастую бывают несчастными. Судьба модели в провинции известна — ее сначала бандит к себе затащит, а потом она становится проституткой. Вот для того, чтобы хоть что-то светлое в их жизни осталось, он и повез их в Куршевель.
— Ну, — сказал Немцов. — Бить-то будешь?
— А в кого тут? — ответил я. — В «Ходорковского»? Не, не буду. Человек в тюрьме все-таки. И «Зюганова» не могу — я когда-то состоял в КПСС. И «Явлинского» тоже — он мой сосед по дому, за него моя жена голосовала. Не буду.
— А я вот буду. Мне «Гамова» не жалко...
Немцов прицеливается...
